Седьмой никогда не верил в бога, но начал молиться. Он убеждал себя, что ни стены, ни ребенок ненастоящие. Все это иллюзии Кивира.

— Я тебе не верю, — прошептал Седьмой. — Не верю! Меня таким не проймешь. Всплеск способен и не на такое.

Коридор все не кончался. Лица на стенах искажала еще большая боль, а факелы из детей горели ярче. Седьмой проклинал себя за то, что пожелал увидеть свет. Тьма была бы сейчас куда кстати. Чтобы хоть как-то отвлечься, он размышлял над тем, где оказался. Кивир мастер иллюзий. Еще свежо в памяти путешествие через чрево Аанга. Черт, да тот же Манекен очень напоминал его, Седьмого. Только… только казался ненастоящим, словно сделанным из воска.

Что теперь будет на этот раз? Кивир говорил, что выхода из пирамиды нет, но ведь он как-то оказался у него дома? Очередной блеф? Или Кивир и есть создатель Всплеска? Одни вопросы без ответов.

Голова пухла от интриг. Один неверный шаг — и конец. Подленький внутренний голосок нашептывал, что он, Седьмой, уже давно проиграл Кивиру. Проиграл тогда, когда позволил себя убить. Был ли у него хоть один шанс против твари, способной не только создавать монстров, но и менять реальность? Загадка.

Придется играть по правилам Кивира. И первое, что надо сделать — найти проводника.

Раздался стон. Седьмой замер. Стон повторился. Наплевав на осторожность, Седьмой заковылял в сторону звука.

Перед ним оказался мужчина. Из рук и ног страдальца тянулись сухожилия, соединенные со стенами. Из глаз торчали спицы. На теле не было ни одного живого места: порезы, синяки, шрамы.

— С-стой! — приказал мужчина. Язык его заплетался. — Дальше пути нет!

Седьмой застыл в нерешительности.

— Кто ты? — спросил он.

— Я Тысяча-лиц.

— Проводник?

— Проводник там, наверху. — Мужчина взглянул на потолок.

— Я могу помочь тебе.

— Чем же ты мне поможешь, мертвый?

— А как ты понял, что я мертв? — вопросом на вопрос ответил Седьмой.

Губы Тысячи-лиц растянулись в хищной улыбке, обнажив ряд острозаточенных акульих зубов.

— Я не вижу, но чувствую, как сладко шелестит твоя кожа, как пахнут рыбой твои глаза, — сказал он.

Седьмой чувствовал себя полным дураком. Этот ублюдок — создание Кивира. Ему не нужна помощь. Тысяча-лиц всего лишь очередная марионетка.