— Ты хочешь отметить меня для рая.

— Да, — говорит Гейб.

— И они перестанут преследовать меня, если ты сделаешь это.

— В конце концов — да.

— Но мне нужно простить себя.

— Да.

Я поднимаю голову, удивленная, какой легкой она кажется.

— Я предлагаю тебе сделку, — говорю я, а с души как камень сваливается.

Гейб откидывается на скамейке и провожает меня улыбкой.

Я возвращаюсь в палату к Люку, сажусь на краешек кровати, и он, прищурившись, смотрит на меня, переплетая пальцы с моими.

— Что вы там обсуждали? — с нотками ревности спрашивает он.

— Ничего.

Люк выпускает мою руку и смотрит мне в глаза.

Я провожу пальцем по его щеке, по линии бинта на голове. Он вздрагивает, вздыхает и тянется к моему лицу.

— Знаешь, когда я просил тебя использовать дар подчинения на Бехерите, я хотел, чтобы ты защитила себя, не меня.

Я прижимаюсь щекой к его ладони.

— Я не могла думать тогда. Я просто знала… чего хочу.

Люк притягивает меня для поцелуя, но как только наши губы соприкасаются, в дверь стучат. Он придерживает меня за шею, когда я хочу повернуться, и все-таки целует. Затем улыбается и выкрикивает:

— Войдите!