Двое стоят на краю обрыва. Режиссер до конца остался садистом. Движение мужской руки. Короткий женский вопль. Камера торопится вслед за криком, но застывает у самой кромки обрыва и возвращается к главному герою. Тот стоит над обрывом. Один. Ветер треплет его одежду, волосы. На монотонный шум волн мощными аккордами накладывается мелодия. «Я смог сказать тебе прощай…» – поет приятный, с легкой хрипотцой мужской голос. «Я плачу… в безмолвии…» – продолжает он петь. Зажигается свет. Зал рукоплещет стоя. Режиссер, актеры, все участники проекта поднимаются на сцену.

От шума оваций проснулся Марк.

– Вставай, соня, – потормошила она сына.

– Когда мы поедем домой? – спросил он. В его голосе слышались капризно-плаксивые нотки.

Инна, все еще находясь под впечатлением от извращенно-красивого, неожиданного финала фильма, словно очнулась. «Господи, что я здесь делаю? Он устал. Голоден. Ему пора спать!» – ужаснулась она сама себе.

– Сейчас поедем, дорогой, прямо сейчас!

Взяла сына за руку и повела по проходу, между кресел. Не обращая внимания на людей, несущих цветы к сцене, быстро пошла на выход, ни разу не обернувшись назад.

Томас стоял на сцене, купаясь в лучах заслуженного признания. Ослепительно улыбаясь. Махая публике букетом роз. А ему все несли и несли цветы. И тут он увидел Инну. Она быстро шла по проходу, будто бежала от него, и уводила, может быть, его сына. Вот яркое пятно рубашки Марка скрылось за дверью и ему показалось, что в зале опять погасили свет. Темная пелена гнева на мгновение застлала глаза. Он перестал улыбаться. Как она могла? Как посмела уйти от него сейчас? Пальцы с силой сжались, ломая стебли цветов. Сквозь волну нарастающего гнева не сразу услышал:

– Том? С тобой все в порядке?!

Спрашивала участливо Хелен, его партнерша по фильму.

Такси увозило их от киноцентра по окрашенным в вечерние тона улицам сказочной Праги. Вот и отель. Марка пришлось взять на руки. Неся засыпающего сына к лифту, Инна думала, что сегодня она, видно, сошла с ума, если позволила Томасу вот так ворваться в ее жизнь. Не давала покоя последняя финальная сцена фильма. Этот его полный безнадежной любви взгляд. «Такое нельзя сыграть… Этим нужно переболеть… Какая глубина… Это даже не по Станиславскому… – размышляла она. – Ну, что могло случиться в жизни этого успешного и бесспорно талантливого мальчика? Он же американец! Звезда! В его жизни просто не может быть безответной любви… Это невозможно!»

– Марк, проснись, дорогой! – потормошила она сына, усаживая на кровать. – Нужно поужинать, принять ванну.

– Только недолго, мама… – тот сразу закапризничал.

Оживленный и энергичный с утра, к концу дня Марк совсем скис и выглядел каким-то вялым. Инна проверила, нет ли у сына температуры. Помогая ему после душа надеть пижаму, услышала его вопрос:

– А Томас еще придет к нам сегодня?

– Не думаю, вряд ли он сможет… – ответила она.

– Почему?

– Потому, что он актер. А актеры очень занятые люди. Наверное, у него сегодня есть более важные дела…

– А завтра сможет?!

– Не знаю, возможно…

Укладывая сына в постель, Инна поймала себя на мысли, что пытается объяснить пятилетнему ребенку про мир взрослых – с его правилами, условностями и приличиями. Тогда как для Марка весь мир сейчас был мягким плюшевым медведем, которого он мог получить в любой момент, стоило только захотеть. Улыбнувшись, поцеловала сына в теплую щечку.

– Спи, и пускай тебе приснятся пушистые белые барашки…

– Не хочу барашков…

– Хорошо, это будут милые добрые слоники…

– Нет, дракон…

– Хорошо, пусть тебе приснятся маленькие симпатичные дракончики! – согласилась Инна, втягиваясь в привычную перед сном игру с сыном.

– Он большой… – уже сонно пробормотал Марк.

Она посидела немного возле него, прислушиваясь к его дыханию. Марк всегда так внезапно засыпал. Подумала про ужин, но сначала решила принять душ. С закрытыми глазами, прислушиваясь к журчанию прохладных струек воды, сбегающих по ее телу, надеялась вместе с усталостью этого насыщенного событиями дня смыть и все воспоминания о Томасе.

Он не имел права врываться в ее жизнь, грозя превратить все в хаос. Осталось еще четыре дня, но они уедут завтра, решила Инна. Хватит путешествовать! Пора возвращаться домой.