Но Петро был серьезен:

– И в чем это проявилось?

– Она… она несет всякую чушь, – не поднимая головы, сказала я. – То, по ее словам, она привидений каких-то видела на дороге, то парня своего, давно сгинувшего. А главное – она уже вторую ночь подряд сидит допоздна. Просто сядет и сидит за столом, ничего не делает, но и не спит…

Петро слушал, не перебивая, внимательно смотрел мне в глаза, и оттого мое сердце переполнялось каким-то неизвестным до сих пор чувством. Нет, когда я встречалась со Славиком Килинским, ничего такого и близко не было…

– Ну, в общем, когда я утром проснулась, она лежала в постели одетая, и так провалялась чуть ли не до вечера. Да и сейчас наверняка еще спит.

Я подумала было, не сказать ли Петру о том голосе, который звал Нику, но предпочла этого не делать. Я не была твердо уверена, что это мне не приснилось, да и потом, не хотелось самой угодить в сумасшедшие.

– Прошу прощения, – сказал Петро. – Я-то с ней близко не знаком. Скажи – она раньше была нормальной? Прикалываться таким образом не любила?

– Она всегда была нормальной и серьезной, шутить вообще не в ее характере!

– Ладно. То есть ты так и не знаешь, почему она сидела допоздна и что делала ночью, пока ты спала?

– Нет… Я хотела проследить, но уснула. Стоп! – воскликнула я, вспомнив. – Известно только, что она куда-то выходила!

– Тише, – сказал вдруг Петро, оглянувшись по сторонам. – Не стоит о таких вещах кричать на всю улицу. Тут село – мигом весть разнесется…

Я и сама уже это поняла, предложила ему зайти к нам, но он отказался.

– Ладно, Таня, давай разберемся вечером. Мы придем, как всегда, с ребятами, там и решим, что будем делать.

– Только ребятам ничего рассказывать не надо, ладно?

– Это конечно, – кивнул он. – Может статься, я знаю, что с ней такое…

– Что же?

Но Петро резко покачал головой:

– Не будем пока об этом. Надеюсь, это все же не оно. Ладно, давай.

И, не дав мне возможности больше ничего спросить, круто развернулся и пошел вдоль по улице.

А я свернула в свою калитку.