– Всегда.

– А он не нагревался… когда ты ночью выходила?

– Нагревался, – равнодушно ответила Ника.

У меня отлегло от сердца.

– Так это не парень твой был, а нечисть какая-то! – подскочила я к ней. – Может, демон, принявший его облик! Или вообще вампир!

– Я не хотела никому говорить, – устало сказала Ника. – Но он и есть вампир.

– Твой парень?

– Да.

– Нет, все-таки тут психиатр нужен! – не сдержалась я, однако не утерпела и посмотрела внимательно на ее шею. Разумеется, никаких зловещих отметин там не было.

– Вот потому я и не говорила, – спокойно ответила она. Но спустя минуту вдруг тихо сказала: – Знаешь, Таня… Может статься, это действительно не он. Но когда я его вижу, то забываю обо всем, и мне уже больше ничего не надо. И у меня просто не хватит сил, чтобы отказаться, не выйти, когда он зовет…

– Значит, это мне не приснилось? Я действительно слышала, как тебя звали: «Ника, Ника…»

– Ну вот, а говоришь – психиатр нужен, – моя подруга тяжело, неуклюже села на кровати. – Если нужен, то нам обеим.

Она встала, держась за стенку, прошла к столу, неловким движением выдвинула ящик.

– Танька, иди сюда.

В ящике стола я увидела старую, потемневшую от времени деревянную коробочку. Я ее и прежде видела у Ники на полке, но она никогда не позволяла никому притрагиваться к этой вещице.

– Открой.

С внутренним трепетом я взяла коробочку, подняла крышку. Внутри оказался Никин серебряный крестик на тонкой цепочке, а рядом лежал хорошо знакомый мне кулон на суровой нитке – тот самый, предупреждающий об опасности.

– Зачем ты сняла его?!

– Жжется слишком, – легкомысленно улыбнулась она.

– А крестик зачем, тоже жжется?