— Ты голоден.

Это не вопрос. Она знает наверняка. Патрик умирает от голода, внутри у него словно разверзлась дыра.

Он наблюдает, как старуха свежует кроликов. Потрошит и выбрасывает на пол внутренности, на которые тут же с жадностью накидывается собака. Сдирает шкуру, обнажая ярко-красные мышцы. Отдирает мясо от костей, режет, бросает в наполненный снегом, травами и костями котел. Вскоре на печурке уже булькает жаркое. Они садятся за стол, и хозяйка ставит перед Патриком дымящуюся миску.

— Спасибо, — говорит он.

Клэр чувствует себя счастливой, да, именно так. Ей хочется летать. Кажется, распахни она сейчас окно и раскинь руки — ее унесет ветром. Впервые со времени поступления в колледж кто-то обращается к ней по имени, настоящему имени. Впервые она не чувствует себя отщепенкой. У нее есть друзья (ну, если не друзья, то, по крайней мере, приятели), с которыми можно сесть рядом в столовой, поздороваться во дворе. Интересно, как они к ней на самом деле относятся? Считают ли своим другом? Ей хочется в это верить.

Клэр почти не обращает внимания на предвыборную агитацию, на развешанные по всему кампусу плакаты: «Голосуйте за Нейдера!», «Долой Уильямса!». Она не прислушивается к разговорам о разработке вакцины, о том, как взлетел рейтинг губернатора Орегона после его отъезда в Республику.

Да, она ведет себя неосмотрительно и безответственно, но ее столько месяцев терзала тревога, что сейчас девушка просто ошалела от счастья. Точно такое же ощущение Клэр испытала много лет назад, когда они с родителями ехали ночью по шоссе. Она до сих пор помнит это во всех подробностях. Играет Национальное радио, мимо окон струится ночь, а уже в следующий момент отец выворачивает руль и кричит: «Черт тебя дери!» Из темноты на них выезжают велосипеды. Десятки велосипедов. Как потом выяснилось, от грузовика, ехавшего на скорости семьдесят миль в час, отцепился прицеп. Грузовик принадлежал церкви и направлялся в Нортвудс. И вдруг на них из прицепа посыпались велосипеды. Отец крутил руль вправо-влево, уворачиваясь от розового «хаффи», потом от белого «трека». Одни велосипеды скользили, рассыпая снопы оранжевых искр, другие выпрыгивали на колесах в конус света от фар и тут же исчезали. Вспыхивали красным отражатели. Мелькал темный асфальт. Машина вырулила обратно на шоссе, и испуганные крики Клэр и ее родителей сменились радостным хохотом — они уцелели! Едва-едва увернулись, это было такое восхитительное, волшебное чувство.

Всю прошедшую неделю Клэр каждую ночь приходила в тот зал. Там ее встречали три парня, все — помощники Репробуса. Он называл их стаей. Первое время они не раздевались, опасались ее реакции, но на третью ночь девушка спросила: