— Ладно, — ответил он после долгого молчания. — Только не жди заранее одобрения.

Он явно находился в расстроенных чувствах, это было понятно, так что я постаралась не слишком обращать внимания на его резкий тон и холодный взгляд.

— Мой отец занимался колдовством, — проговорила я. — Не фокусами, основанными на ловкости рук, а настоящей магией, которую не объясняет наука. Он общался с существами из иных миров. И я тоже все это могу.

— В тебе говорит некровирус, — откликнулся Кэл, хотя и чересчур поспешно. Его слова резанули меня, как по живому, разбудив ярость — после всех стычек с Тремейном уже привычную.

— Проклятие, Кэл, я не сумасшедшая и докажу тебе это. — Я вытянула вперед руку. — У тебя есть с собой какой-нибудь механизм?

Он пожал плечами:

— Только мой портативный эфирник и многолезвийный нож.

— Эфирник подойдет, — сказала я. — Давай его сюда.

— Аойфе, не выставляй себя дурой, — бросил он. — Из-за болезни ты видишь то, чего нет. Магии не существует — все великие умы доказывали это. Прокторы учат…

— Ты сам не считаешь, что мной движет только болезнь, — оборвала я его, складывая руки на груди. — Или тебя бы здесь не было. Мне кажется, ты хотел бы поверить.

Как хотела поверить Нерисса, что есть нечто помимо тоскливого ужаса сумасшедшего дома. Как мне хотелось верить, что наша семья не обречена. Как хотели верить все так называемые еретики, преследуемые прокторами, что не все ограничивается холодным, твердым знанием, тюремными решетками и всевидящими глазами воронов.

Я взяла в руки устройство — медь, стекло, эмаль шкалы, тонкие проволочки антенн внутри трубки, где клубился облачком эфир, вздымаясь и опускаясь, словно дышащее во сне живое существо. Все это еще неделю назад было привычным и не вызывало у меня никаких вопросов.

Я почувствовала, как механизм устройства проник внутрь моего существа — корпус, и ручки настройки, и связывавшие все воедино провода. Эфир подействовал на Дар, словно разряды статики, когда морозным днем притронешься к металлу. Веки у меня, затрепетав, опустились, и перед мысленным взором предстали все до единой детали — тумблер, рождающий электрическую искру и воспламеняющий эфир, антенны, протягивающие мостик через невероятные расстояния сквозь ткань Вселенной и улавливающие переданный сигнал.

Меня переполняло уже знакомое давление — машина входила в мой разум, а Дар тянулся к машине. Эфирник ожил у меня в руках, и голос спортивного комментатора разорвал тишину.

— Питчер изготавливается… подача… страйк! Великолепная игра Сассе!

— Может, в этом году «Сокс» повезет, — проговорила я. — Не будет же черная полоса длиться вечно.