Отдышавшись, он взял себя в руки, лицо прекратило подергиваться. Видно было, что науз — и выжимаемая им, словно яд, правда — опустошали его.

— Если мой рассказ сбил тебя с пути, — проговорил он, — вспомни, что я и сейчас могу попросту убить твоего брата, твоего дружка-гуля и влюбленного эрлкина. Медленно и именно в таком порядке. Этого для тебя достаточно?

Науз с шипением догорал, испуская запах рябины.

— Мной ты не распоряжаешься, я не твоя подданная, — сказала я негромко, глядя Тремейну в глаза — пусть знает, что, даже загнав в угол, он больше не испугает меня. — И можешь не заблуждаться — я никогда не буду служить ничему, что исходит из мерзкой дыры, которую ты называешь королевством.

— Думаю, ты запоешь по-другому через… кажется, шесть дней? — Тремейн удовлетворенно сложил руки на груди с выражением хищника, свалившего хромого оленя.

— Отец, быть может, и понимал вас, — бросила я резко, — но мне, боюсь, это не под силу.

— Твой отец?! — презрительно фыркнул Тремейн. — Грейсон был врагом мне, Аойфе. Он стремился сохранить Шипы и Железо запертыми в их старых границах, чтобы все шло по-прежнему. Как и поганые туманыши эрлкины.

Я внутренне вздрогнула, услышав, как он упоминает народ Дина наравне с моим отцом, но не подала виду.

— Я знаю, что Дин ненавидит вас, но было бы неплохо узнать, за что именно.

— Блюститель Врат и Народ нужны друг другу по многим причинам, Аойфе, но необходимость еще не рождает любовь, — ответил Тремейн. — Однажды ты поймешь это. Арчибальд Грейсон был не из тех людей, кому мы по душе. Он, со своим мерзостным Братством Железа, стремился овладеть нашими секретами в магии и мастерстве, и лично я только рад, что он взял и исчез.

Прежде чем я успела сказать что-либо, науз со щелчком и треском погас. Тремейн бросился на меня, и я, застигнутая врасплох, дала ему ухватить себя за горло.

— Раскройся навстречу Движителю, — приказал он. — Пусть твой Дар исправит несчастье, постигшее нас. — Его ногти впились в мою плоть, оставляя полукруглые следы. — Мне пришлось угрожать тебе, но я хотел бы, чтобы ты поняла. Нравится тебе это или нет, существует естественный порядок вещей, и у Народа есть в нем свое место. Королева должна править, а наши земли — жить. В противном случае плохо придется обоим нашим мирам. Восстановить естественный порядок — вот все, чего я хочу.

— Неужели? — бросила я, вспомнив слова Конрада в своем сне. — Ты правда желал бы пробудить свою королеву или предпочел бы оставить Зимний Двор себе?

Губы Тремейна зловеще изогнулись:

— Интриги Дворов тебя не касаются, Аойфе. Что должно тебя заботить — безопасность твоих друзей и твоя собственная.