— Я, пожалуй, пойду, проверю, — тихо сказал он, потом потянулся и повернул ключ зажигания. Впервые за достаточно долгое время двигатель «Форда» умолк. Сразу же стало очень тихо — лишь слабый ненавязчивый стон ветра нарушал покой.

Девушка открыла глаза и, сделав над собой видимое усилие, произнесла:

— Останься.

— Кейт, я бы только рад, но мы здесь замёрзнем без обогревателя, а он не работает при выключенном моторе. Конечно, у нас достаточно бензина, но всё-таки я не хотел бы…

Тейлор видел, что она его уже не слушает, засыпая. Решив, что «экономия» может и подождать, он снова завёл автомобиль. Из дефлекторов потянуло приятным теплом. Поддавшись внезапному импульсу, он нажал клавишу на подлокотнике со своей стороны, запирая все двери «Краун Виктории». Конечно, это не более чем полумера, но он так боялся оставлять девушку одну.

Открыв дверь, молодой человек вышел, а потом быстро закрыл её. Холод сразу же многократно усилился. Содрогнувшись, Джек направился было к дому, но, передумав, решил сначала осмотреть то, что находилось в поле и напоминало машину.

Пока он шёл, Тейлор всё время оглядывался на «Форд», и каждый раз, видя спящую беспокойным сном Кейт на переднем сиденье, чувствовал, как у него сжимается сердце.

Когда он приблизился к остову, то в нерешительности остановился. «Форд Файв Хандрид» 2004 модельного года, который Джек видел только на фотографиях, выглядел так, как в наше время забытые большинством звёзды прошлых десятилетий: «Кадиллаки Эльдорадо», «Шевроле Бел Эйры», «Плимуты Фурии» и аналогичные им «сухопутные корабли». Другими словами, полная разруха: ржавый, покрытый бесчисленными вмятинами, выгоревший кузов; выбитые стёкла; отсутствие колёс, двигателя и салона… Конечно, любая машина рано или поздно приходит в негодность, но какой же тогда здесь год, если новёхонькая модель уже превратилась в кучу хлама и отнюдь не из-за аварии?

«Это просто невероятно!» — подумал Джек, отходя.

Двигаясь к входной двери дома, он отметил, что приближалась «ночь» — наверное, через час она уже будет здесь. Оглянувшись, он увидел другую «ночь», достаточно далеко.

«Так недолго и рехнуться…»

Здание было двухэтажное, с красной треугольной черепичной крышей, из которой торчала кирпичная дымовая труба; с белыми стенами, покрытыми аккуратными досками; с симпатичными окнами, тоже красными, как и крыша, и просто романтическим крыльцом… нет, пожалуй, настоящей верандой — причудливые колонны поддерживали широкий плоский навес, под которым размещалось уютное гнёздышко, где наверняка можно было неплохо проводить время, наслаждаясь теплом солнечных лучей, или смотреть на дождь, не боясь попасть под него. Довершали картину простенькие, но приятные на вид перила.