— А давайте-ка нынче вечером помолимся вместе!

— Ой, — ответила Флер, — как здолово! Это похоже на новую игру!

* * *

— Здесь нет игры, маленькая, — возразила Мари-Лу. — Когда молишься, нужно, чтобы все было по-настоящему. Взаправду.

— Верно, — подхватил герцог. — И особенно сегодня. Мы станем на колени, в кружок, и дружно помолимся за дядюшку Саймона, хорошо?

— Конечно, — обрадовалась Флер.

— А ты будешь крепко держать его за руку. Совсем крепко. Очень крепко...

Сделали, как велел де Ришло. Флер протянула Саймону пухлую ладошку, но герцог мягко тронул девочку за плечо:

— Немножко не так, дорогая. Левую ручку. В правую руку дядюшки. Сначала помолишься ты, а потом я произнесу молитву от лица всех остальных.

Первые несколько строчек «Отче наш» проворно слетели с детских губ. Взрослые стояли, склонив головы, и безмолвствовали. Флер немного запнулась, Мари-Лу поспешным шепотом подсказала продолжение, и молитва завершилась безо всяких дальнейших заминок. Потом девочка попросила Всевышнего спасти и сохранить маму, папу, дядю Саймона, дядю Сероглазика и няню.

— Теперь, — негромко произнес де Ришло, — прошу тщательно повторять каждое мое слово.

Негромким, ясным голосом герцог восслал мольбу Создателю, дабы Его слугам были отпущены прегрешения, вольные и невольные, дабы воля их противиться искушению и злу окрепла. Де Ришло молил о защите от ужаса, рыщущего в ночи, взывал к беспредельной силе Господа, единственно способной оборонить, просил дозволить собравшимся благополучно встретить грядущий рассвет.

Когда молитва окончилась, Флер уложили, закутали, расцеловали, оставили спать меж плюшевым мишкой и любимой куклой. Взрослые направились вниз, в уютную гостиную Мари-Лу.

Де Ришло продолжал отчаянно волноваться по поводу Рекса. Повторный звонок в «Павлиний Хвост» не прояснил ничего. Американца и девушку точно корова языком слизала.

* * *

Ричард, лишенный вечерней порции шерри, а потому изрядно поникший, робко спросил, нельзя ли пропустить хоть малюсенький глоточек. Выслушав недвусмысленный и довольно суровый отказ, он замолчал и надулся.