Герцог беспомощно пожал плечами и двинулся прочь. Саймон догнал его, потянул за рукав, остановил.

— В чем дело? — спросил де Ришло не без некоторого раздражения. Усталость брала свое, и даже пожилые мудрые люди не всегда оказываются сдержанны, если буквально валятся с ног.

— Я насчет клинической смерти... Ведь жизненно важные органы совсем не затронуты. Вообще никакие органы не пострадали!

— Ну и что? Клиническая смерть — несколько минут. Время уже миновало.

— Но трупного-то окостенения нет как нет!

— Ну и что? — повторил герцог, начинавший злиться уже по-настоящему.

— Видите ли... Она погибла смертью... м-м-м... противоестественной, правда?

— Безусловно.

— Гибель подобного свойства может не вполне подлежать обычным законам физиологии.

Де Ришло недоуменно свел брови:

— Допустим. Ну и что?

— Ээ-э... Моката угробил девушку. Известным способом. Но ведь вы оказались гораздо сильнее Мокаты в области магической! И могли бы...

— С ума спятил? — сквозь зубы прошептал герцог. — Рехнулся от пережитого?

— Я серьезно говорю! — оскорбился Аарон.

— Ты предлагаешь, — еле слышно, с расстановкой произнес де Ришло, — предлагаешь мне вернуть покойницу на землю?

— Pourquoi pas?[50] Одолели же вы нынче Мокату, пустившего в дело всю доступную мощь! А бедняжка еще в промежуточном состоянии; при магическом убийстве это, сколько помню, приравнивается к клинической смерти по естественным причинам. Попытайтесь, ваша светлость, а? Терять нечего. А я себя чувствую косвенно виноватым...

— Кое-что из ритуала мне знакомо, — проронил де Ришло. — Но я даже не присутствовал при эдаких оживлениях. И подумай, какая ответственность!

— Какая?

Герцог лишь рукой махнул.