За всю прогулку я встретила лишь несколько патрулей, но группки подозрительных слоняющихся без дела личностей были сосредоточены внутри квартала Фуджисака. Я подозревала, что развешанные по кварталу камеры наблюдения направлены на вход в жилой корпус, в котором находилась квартира родителей Аны: одну я заметила над пустующими торговыми рядами в старом ТЦ «Уваджимайя», другую — на одном из домов по Мейнард-авеню. На месте Солиса я бы так и поступила: охраняла бы выходы (оба, и главный, и со двора), круглосуточно бы патрулировала улицы и на каждом углу расставила бы наблюдателей в штатском, если хватит людей. Если на этой неделе не было других серьезных преступлений, Солис вполне мог затребовать в помощь весь штат оперативников. Подозреваемый явно не шутил, угрожая убить бывшую подружку и ее нового возлюбленного. Со времени угроз в адрес Аны и Кена прошло меньше суток; несколько дней все служители порядка в городе будут землю носом рыть, лишь бы изловить особо опасного преступника. Разумеется, рано или поздно Солису придется отпустить помощников и продолжить наблюдение в одиночку, но пока в его распоряжении основные силы полиции.

А Иен явно не был готов долго ждать. Он вернул себе свою игрушку, и теперь его сжигала ярость, неизбежно толкая на необдуманные действия. Оставалось надеяться, что он не нападет до темноты. Существо ослабло, и имело смысл подождать, пока оно перезарядится. К тому же в неразберихе из-за ряженых детей и костюмированной молодежи Иен мог спокойно вылезти из своего укрытия, чтобы полюбоваться результатом. Он мог бы незаметно прокрасться в конец переулка, откуда открывался прекрасный обзор на здание Фуджисака, услышать вой сирен на Шестой авеню, увидеть, как сбитые с толку шпики выходят из бесполезной засады. Несколько минут всем будет не до него, и он спокойно улизнет в одно из полупустых зданий или проберется под автострадой в Маленький Сайгон, а оттуда — в долину Рейнир или на Первый холм, тайными тропами, где не проедет никакая машина. Если копы не заметят Иена в течение первых пяти минут, в сутолоке он смешается с толпой, растворится в лабиринте улочек центральной части города и исчезнет.

По раненому колену разлилась тупая боль; оно пульсировало, требуя льда и покоя. Я направилась обратно к джипу.

У меня оставалось несколько часов до наступления темноты; поэтому, вернувшись в офис, я поискала в Интернете информацию о Ва Ми — и содрогнулась от прочитанного.

У игрового клуба Ва Ми была богатая история. Заведение начинало как тихий бар,[22] затем здесь открылся шикарный ночной клуб, где проходили выступления знаменитых джазменов — то были времена, когда международный квартал свинговал ночи напролет. К 1983-му старый клуб, превращенный в частный игорный дом «для своих», завсегдатаями которого были китайские предприниматели, переживал не лучшие времена. В ночь 18 февраля 1983 года трое молодых китайцев взяли в заложники четырнадцать человек из числа своих соседей: заперли в клубе, ограбили и перестреляли. Выжил только один. «Резня Ва Ми» осталась худшим массовым убийством в истории штата Вашингтон. Впрочем, большинство людей не помнит о произошедшем, другие же, такие как сегодняшний владелец зоомагазина, не хотят вспоминать. Эта история — история жуткого тройного предательства — потрясла китайскую общину.