— Какого черта?! — Я стала пятиться, сбитая с толку зрелищем, пока не уперлась спиной в мягкую обивку перил… Я не заметила, как очутилась у барной стойки. Сквозь бурлящую Мглу я заметила маячащего в соседнем помещении Иена. Когда-то там находился игровой зал. И в наши дни, если пройти сквозь арку дверного проема между красными колоннами (красный цвет, по китайскому поверью, приносит удачу), можно увидеть на полу, где четырнадцать человек были застрелены в голову и оставлены умирать, кровавые разводы двадцатилетней давности.

Карлос с ухмылкой сбросил плащ.

— Я хочу с тобой поговорить, мальчишка!..

— Кого я вижу! Мисс Всезнайка и ее приятель-коп, — сказал Иен. — Да пошли вы…

Карлос хохотнул и направился к Иену. Обычный мир содрогнулся.

Внезапно к Карлосу устремился поток из кружащих лезвий времени, яркого призрачного света и запаха гнили. Тот отбил атаку и, обнажив клыки, со злорадной усмешкой двинулся дальше, распространяя перед собой вероломную черноту подобно чернилам спрута.

Оказавшись лицом к лицу с неумолимым и невероятным противником, который словно сошел со страниц вампирских романов, Иен отскочил назад.

Я стянула с головы кошачьи ушки и взялась за дело. И тут же наткнулась на призрачный труп, лежащий в луже серебряной крови; в широко распахнутых мертвых глазах застыл ужас.

Существо, которое некогда было Селией, швырнуло меня на одну из колонн. Я свернулась калачиком на полу, чувствуя жаркое свечение фантома. Потом вытащила из кармана «путы», и колючки сквозь перчатку вонзились в не успевшую зажить руку.

Налитое кровью существо снова нырнуло — воплощенная ярость. Я проползла по пыльному полу и шумно вскочила на ноги, пробежав сквозь призрачную пару, которая, не спуская влюбленных глаз друг с друга, кружила в медленном танце, таком неуместном среди кровавых образов смерти.

Я бросила «путы» на танцующих призраков, и те застыли вполоборота — пожелтевшая фотография, наложившаяся на кинофильм о ночи, когда трое молодых людей ограбили и расстреляли четырнадцать соседей.

Я услышала, как кричит Иен, обернулась посмотреть и краешком глаза уловила кромешную черноту.

Затем мощный ураган ненависти с жутким воплем бросился вперед… И застыл, попав в цепкие тени танцоров среди умирающих тел.

Я замерла в нерешительности.

— Пора, Блейн! — взревел Карлос.

Опять эта Мгла!.. Нырнув внутрь фантома, под острые ножи времени, я осторожно раздвинула колючую проволоку — ревнивую ярость, которой Иен оплел любимую игрушку, — и стала пробираться в глубь смертоносного гиперкуба тем же способом, что и накануне во Мглу. Вспоминая недавние догонялки и чувствуя, как кровь из распоротой ладони пропитывает перчатку, я проскользила по замерзшим озеркам памяти и прорвалась глубже, к источнику силы и безумия, к сердцевине, где должны были пролегать контрольные линии.