Куда шли, не спрашивала, надо будет Патаххе — сам скажет. А пока он просто махнул жилистой рукой, торчащей из закатанного по случаю тяжелой жары рукава.

— Хром я и стар. Так что идти будем долго.

Жаворонки висели невидимые в солнечной высоте, сыпали вниз бусинки трелей. Светлые облака плыли медленно, таща по мягким холмам прозрачные пятна теней. И стоял зной, держал на весу иссушенные к верхушкам стебли трав, казалось, они тоже плыли, как плоские облачные покрывала, не касаясь земли. Нежные переходы цвета рождали прекрасные плавные узоры огромного ковра. Желтая травяница, зеленые и сизые купы полыни, сиреневые поля кермека, красные лужайки сладушки на солончаках, светлые полотна ковыля. Если смотреть вдаль, казалось, степь медленно покачивается, поворачиваясь, и летит, поднимая идущих к небу. Плавные холмы не останавливали глаза, но вдруг за очередной низкой грядой открывалось яростно сверкающее озерцо, проплывало медленно обок и скрывалось за спиной, окруженное высокими щетками тростников — зеленых и ярко-желтых.

Патахха шел без остановок, и Хаидэ, приноровившись к мерному шагу старика, брела рядом, почти дремля на ходу. Мысли качались в голове вместе с шагами, их сменяли обрывки воспоминаний, но ни одной не могла она додумать и ни одного завершить. Отлетая при каждом следующем шаге, возвращались уже измененные, ленивые и прозрачные.

Дважды садились отдохнуть, пили воду, а перекусить было нечего, Патахха не велел брать с собой еду.

И вот, уже к вечеру, впереди, с небольшой высоты пологого кургана открылась большая низина, полная яркой серовато-зеленой травы, из которой торчали черные кривые скалы. Будто десяток великанов высунули из земли корявые пальцы, и замерли так, указывая ими в светлое небо.

Помогая Патаххе спуститься по скользкой, полегшей на склоне осоке, Хаидэ с удивлением осматривалась. Идя следом за стариком к центру странного места, спросила, и эхо запрыгало среди черных колонн, возвращая ей собственный голос:

— Что это, Патахха? (это… Патттахха… что…) Где мы? (мы… мы…)

— Да так. Степь. (степь… так…)

Они ступили в центр, окруженный разновысокими колоннами, и эхо стихло, оставшись за пределами очерченного ими круга.

— В степи много всего, безымянная. И странных мест тоже много.

— Никогда не видела я такого.

— Хочешь, сложи о нем легенду, — смешок шамана увяз в тишине, как в горсти сухого мха, — ее будут повторять, веря, что она пришла из древних времен.

— Может, она и будет правдой?

Осторожно ступая кожаными сапожками по гладкому, будто вручную тесаному камню, женщина оглядывалась, перебирая глазами ряды колонн. Шаман вздохнув, сел, снимая сумку. Вынул флягу с водой и напился, протянул ее спутнице.