Он не мог обнаружить психогейст на расстоянии.

И если бы психогейст нашел его, с ним не смог бы справиться ни он, ни кто бы то ни было.

Однако он никогда не был фаталистом и не собирался становиться им теперь, не мог принять как должное безнадежность ситуации, в которой оказался. Обняв себя руками, дрожа всем телом, прижимаясь спиной к защищающему его от ветра гранитному выступу, Толбек всматривался в лежащий внизу лес, напрягал слух, но слышал лишь те звуки, причиной которых мог быть только ветер, и говорил себе снова и снова, что Оно не сможет прийти сюда, не найдет его, не разорвет на части.

Неподвижность приводила к тому, что тело выделяло меньше тепла, и уже через несколько минут холод начал вгрызаться в него. Его трясло, зубы стучали, и он вдруг осознал, что не может сжать пальцы в кулак. Кожа стала не только холодной, но и сухой, губы трескались, кровоточили. От жалости к себе Толбек заплакал, и слезы собирались на усах и бороде, где и замерзали.

Как же ему теперь хотелось, чтобы он никогда не повстречал Дилана Маккэффри и Вилли Хоффрица. Ведь тогда он бы не увидел ни серой комнаты, ни девочки, которую научили находить дверь в декабрь.

Кто бы мог представить себе, что эти эксперименты выйдут из-под контроля и Оно сможет вырваться на свободу?

Внизу что-то двигалось.

От неожиданности Толбек набрал полную грудь холодного воздуха, который обжег горло и легкие.

Что-то трещало, ударялось, ломалось.

Олень, решил он. В этих местах хватало оленей.

Но это был не олень.

Он продолжал прятаться за гранитным выступом, надеясь, что там его не найти, хотя и знал, что лишь обманывает себя.

Что-то застучало внизу. Странный звук нарастал, приближаясь. А потом что-то маленькое и твердое ударило Толбека в грудь, отскочило, упало на замерзшую землю.

Посмотрев вниз, в лунном свете он увидел, что это голыш.

Снизу злобное Оно бросило в него голышом.

Вокруг все стихло.

Оно играло с ним.

Опять внизу что-то застучало. Его ударило второй раз, не сильно, но сильнее, чем первым голышом.

Он увидел, как второй голыш, белый, размером побольше, тоже упал на землю. Теперь он понял, что за стук доносился до его ушей. Голыши поднимались по склону прыжками, ударяясь и отскакивая от камней побольше.

Психогейст обладал завидной точностью.