И в комнате… что-то находилось, что-то совсем не человеческое, иное, невидимое, но явное. Его присутствие Лаура ощущала куда более отчетливо, чем когда оно дважды врывалось на кухню в ее доме или ранее появлялось в этой самой комнате. Она только-только проснулась, а потому главенствующую роль еще продолжало играть подсознание, которое куда более открыто для восприятия самых фантастических концепций, чем сознание, такое же консервативное и во всем сомневающееся, как небезызвестный Фома. Теперь же, пусть Лаура и понятия не имела, что это такое, она почувствовала, как это «что-то» двинулось через комнату и зависло над Мелани.

И внезапно Лаура осознала: ее дочь прямо сейчас забьют до смерти у нее на глазах. В панике она начала подниматься, дрожа всем телом, при каждом выдохе мельчайшие капельки воды мгновенно превращались в кристаллики льда. Но она еще не успела откинуть одеяло, как воздух согрелся, а дочь успокоилась. Лаура замерла, не отрывая глаз от девочки, потом оглядела комнату, но опасность, если она и была, исчезла.

Она более не чувствовала присутствия в номере мотеля чего-то враждебного.

И куда оно ушло?

Зачем приходило и почему ушло по прошествии нескольких секунд?

Лаура, укрывшись одеялом, легла набок, лицом к Мелани. Девочка ужасно осунулась, маленькая, хрупкая.

«Я ее потеряю, — с тоской подумала Лаура. — Оно рано или поздно доберется до нее. Оно собирается ее убить, как до этого убило остальных, и я ничего не смогу сделать, чтобы остановить Оно, потому что не понимаю, откуда это Неведомое приходит, почему хочет погубить мою девочку, что собой представляет».

Какое-то время она лежала, укутанная не столько одеялом, сколько отчаянием. Однако сдаваться она не привыкла, тем более вот так сразу, и постепенно убедила себя, что миром и всем, в нем происходящим, правят причинно-следственные связи, а потому, каким бы загадочным ни казалось то или иное явление, понять его можно лишь с помощью интеллекта и логики.

Она решила, что утром вновь погрузит Мелани в гипнотическое состояние, и на этот раз надавит на дочь чуть сильнее, чем в первый раз. Существовала, конечно, опасность, что Мелани может «сломаться», если заставлять ее вспоминать травмирующие события, но приходилось идти на риск, потому что речь шла о спасении жизни ребенка.

Что это за дверь в декабрь? Что находится по другую ее сторону? И что за чудовище приходило через эту дверь?

Лаура снова и снова задавалась этими вопросами, пока они не превратились в бесконечно повторяющиеся строки колыбельной, которая и увлекла ее в темноту.