Олега передёрнуло, а всё же занесённая для повторного удара рука безвольно опала вдоль тела. Толик развалился в кресле, позволяя Олегу вершить правосудие, а вниз по его шее стекала тоненькая струйка крови.

Сквозь аромат смерти пробился запах спиртного — в нём и впрямь было что-то змеиное!

Олег с трудом устоял на ногах. Он выпрямился, кое-как преодолел накатившую дурноту, вцепился окровавленными пальцами в крышу машины. Икры налились свинцом, а колени предательски проседали, всякий раз, как он пытался заставить себя отойти от ненавистной машины.

Сквозь царящий в голове сумбур прорвалась очередная догадка:

«Но почему кровь на затылке? При наезде он мог разбить об руль лишь лицо. Если только…»

Олег хотел было обернуться, но попросту не успел воплотить задуманного в жизнь. На его собственный затылок обрушилось что-то тяжёлое, отчего в ушах застучал оглушительный набат, а в глазах всё померкло. Мальчик осел, раскидав руки по сторонам, в попытке сохранить равновесие или хотя бы сознание… Однако не вышло ни того, ни другого. Перед взором вспыхнул оранжевый шар, который тут же рассыпался на поблескивающие коричнево-жёлтыми тонами искры, а окружающее пространство принялось стремительно вращаться.

Олег сел на сырую листву. Сейчас он был уверен в одном: заново подняться на ноги ему не удастся.

Затем его задело повторно — чем-то твёрдым, отдающим куревом и сдобным запахом перегара, — прямо в нос. Угасшие было искры, вспыхнули с новой силой, а в мозг вонзились мириады раскалённых игл. Из носа хлынуло, отчего сознание окончательно угасло. Олег мог лишь давиться кровью, глубоко в подсознании понимая, что это не сулит ничего хорошего — только приближает и без того явный конец. Каждый новый глоток проталкивал жизнь всё ниже и ниже, к самым низам, где уже кипел ароматный бульон, сдобренный пинтой нечеловеческой злости!

Олег стиснул зубы, попытался укрыть бесчувственными руками голову. Однако он снова не успел.

В солнечном сплетении произошёл взрыв, от ударной волны которого перехватило дыхание. К расквашенному носу и разбитой голове добавились новые повреждения, а сними и непередаваемые ощущения. Из глаз брызнули слёзы, а вязкая кровь полилась уже в лёгкие. Олег почувствовал, что его голова сейчас непременно лопнет и решительно завалился на бок, принуждая кровь литься наружу. Холодный асфальт вернул в чувства, а боль мгновенно отрезвила; Олегу удалось глотнуть разбавленного дождём воздуха, и он тут же попытался подняться на ноги.

Однако снова не вышло. Но на этот раз его не ударили — просто схватили за грудки и прижали к мокрому боку «шестёрки».