Парень обернулся на ходу и коротко махнул рукой. «Всегда – пожалуйста».
«Пьер Ришар» тоже ушел. Воду оплатят, от «скорой» отказались, остальное – несущественно… Посетители ресторанчика потеряли всякий интерес к происходящему, вернувшись к своим суши, пастам, пиву и десертам. Помогать, конечно же, хорошо и необходимо, но лежащий на тротуаре человек – это не в пример зрелищнее…
Женщина закрыла глаза и сидела молча, дыша медленно, но ровно; только лицо было мокрым от пота. Рита решительно потянулась к концам плотно облегающего голову платка, решив ослабить его. Ну не платье же с нее снимать? Конечно, так одеться при подобной душегубке на улице, учитывая возраст и вес женщины… Стоило предполагать, что может стать плохо.
С другой стороны, о причине, вынудившей ее выходить в зной именно в этом платье и платке, можно лишь догадываться… Да теперь-то чего? – главное, что живая.
Марго размотала концы платка, обернутые вокруг шеи, ловкими, экономичными движениями и потащила ткань с головы. Справа платок закрывал почти всю щеку и половину глаза, Марго не придала этому значения… ну съехал, когда женщина держалась руками за голову, стоя на коленях…
– Не надо!
Торопливый, умоляющий шепот заставил вздрогнуть и замереть. Пальцы вынырнувшей из забытья незнакомки сомкнулись на запястье Риты. Захват был неожиданно сильным, Маргарита невольно поморщилась от боли.
– Вы что? Я же… – Она осеклась и отпустила платок, увидев,
– Не надо, – повторила женщина.
В ее голосе не было злости или недовольства. Лишь глубокое сожаление о том, что Марго смогла увидеть скрываемый от чужих глаз
Кожа на скуле, щеке и, кажется (Рита не успела разглядеть точно), – виске выглядела так, словно ее сначала долго и
Ледяные коготочки повторно
– Извините, я не знала…
– Ничего, дочка, – платок снова скрыл увечье от чужих глаз. – Ты же не нарочно. И мо…
Женщина сбилась на полуслове,