— Что с ним? — встревоженно спрашивала она. — Что такое произошло с нашим Алексом?

Сглотнув, Кэрол снова притянула дочку к себе.

— Он болен, — прошептала она. — Он очень болен, детка. — Отпустив Ким, она подошла к телефону. — По-моему, нам лучше вызвать полицию.

— Нет! — обернувшись, Кэрол увидела стоявшую перед ней Лайзу. — Оставь его, мама, — тон дочери был почти умоляющим. — Он никому больше не причинит вреда. Ты не поняла? Ведь он пытался сказать нам именно это. Он хочет сейчас только одного — умереть, мы должны позволить ему… хотя бы это. — Опустившись на колени, она положила руки на плечи сестренке. — Это не Алекс приходил сюда, Ким.

Это кто-то другой, немного на него похожий. Наш Алекс мертв. Мы только что узнали об этом. О том, что он умер и что мы должны его помнить таким, каким он был… всегда. Таким, как в тот вечер, когда у нас был выпускной бал. Ты помнишь? — Не в силах побороть слезы, она ткнулась в плечо сестренке. — Ты помнишь? Ты помнишь, Ким?

Ким молча кивнула.

— Вот и давай запомним его таким, как в тот вечер. — Встав, Лайза вытерла слезы. — Какой он был красивый тогда и… какой он был всегда замечательный. Обещаешь?

Ким снова кивнула, и Лайза повернулась в сторону матери.

— Отпусти его, мама. Пожалуйста, — устало попросила она. — Он никому ничего больше не сделает. Поверь мне. Я знаю.

Несколько долгих секунд Кэрол молча смотрела на дочь, затем, подойдя к ней, крепко обняла Лайзу.

— Я знаю, Лайза. Я тебе верю. И… прости меня.

— И ты меня, — прошептала Лайза. — И мы все простим его. Правда?

* * *

— Ты точно уверен, что моя помощь пока не требуется? — в который раз спросил Джим Кокрэн, с беспокойством глядя на Марша.

Открыв дверь, Марш с минуту стоял на пороге, вглядываясь в темноту, словно надеясь увидеть там Алекса. Но на улице было темно и тихо.

— Нет, — вздохнул он. — Возвращайся к Кэрол и к детям. Они уже, наверное, беспокоятся. И передай им — они правильно сделали, что не приехали. Я вполне понимаю почему.

Джим Кокрэн не сводил с друга взгляда, полного тревоги.

— Да я, вроде, не говорил тебе ничего этого.

— Говорил, — Марш невесело усмехнулся. — Может, не вслух, но я понял. Вполне. — Он оглянулся и посмотрел в гостиную, где Эллен по-прежнему неподвижно сидела на диване. — Я лучше пойду к ней, прости. Она сейчас не выдержит и пяти минут в одиночестве…

За тот час, что Джим Кокрэн провел у Лонсдейлов, Эллен даже смогла произнести пару слов, но по ним Джим понял, что она еще плохо осознает случившееся.