* * *

Еще где-то час мы разговаривали, Старичок покормил меня простым, но вкусным супом, после чего постелил мне постель и я лег спать.

Утром, едва проснувшись, я засобирался в путь, поначалу опасливо выглянув в окно — нету ли там вчерашнего тумана?

Но все было прекрасно. Солнечный день заставлял снег искриться, снег, земля, уже местами обнаженная, выдавали в воздух запахи приближающейся весны, а Старичок во дворе колол дрова. Увидев же, что я уже на ногах он затащил меня обратно в дом и подарил мне свои старые брюки — взамен моих порванных:

— Вот! — сказал он мне протягивая сложенные в несколько раз брюки — все лучше чем те, что у вас!

Я благодарю.

— Хоть они вам и великоваты будут… но с поясом, пожалуй, удержаться на вашей худосочной талии!

* * *

Попрощавшись с приютившим меня стариком, поблагодарив его, я вновь отправляюсь в свой путь.

Итак, я выхожу за ворота и иду к колокольне.

— Что вы! — увидев это закричал мне во след Старичок, будто заволновавшись — вам же не туда! Бобруевское — туда! — Старичок замахал рукой в обратном направлении — туда — он показал мне рукой, куда я шел — кладбище за колокольней, а потом — затопленный болотом лес!

Я отвечаю ему в том смысле, что хочу осмотреть колокольню, после чего вернусь и пойду к Бобруевскому.

— Ну, тогда зайдите ко мне опять, ладно? — Старичок, как мне показалось, искренне, за меня волновался — чтобы я не переживал — ладно?

— Ладно! — закричал я, уже достаточно удалившись — обязательно зайду!

* * *

Осмотрев колокольню, впрочем, ничем не примечательную, я двинулся дальше. К колокольне примыкал фундамент некогда стоявшей рядом церкви.

Оттуда я пошел к уже видимому мной кладбищу, от колокольни — не более километра.

Осмотрев быстро кладбище я уже хотел было пойти обратно, как вдруг нечаянно заметил, что оно продолжается в лесу. То есть большая часть кладбища была там, где не было деревьев, но дальше, среди деревьев, и не мало, так же стояли кресты и старые покосившиеся ограды.

Уже в лесу, среди старых могил я заметил немного вдали почти незаметный старый «классический» кирпичный заборчик, с которого, удивительное дело, не везде еще слезла штукатурка, и в котором, как я заметил это обойдя забор кругом — были металлические, старые, чугунной ковки ворота, конечно же открытые настежь всем ветрам.