Братья поддерживают меня вскриками, и уже тогда, когда мы вместе было собираемся спуститься вниз к земле — туда, где я собирался перед ними расписать в красках все преимущества земной юдоли — у меня за спиной раздался какой-то нелепый, странный и резкий звук, извлеченный будто из музыкальной трубы.

* * *

Я обернулся:

— Гавриил? Это ты?

Гавриил, нагловато ухмыляясь подмигнул мне:

— Что же ты не пожелал сообщить обо всем мне? Или ты меня уже и за брата не держишь?

Я несколько смущен, потому как помню, что не собирался рассказывать Гавриилу обо всем, что задумал:

— Ну что ты…

Но Гавриил будто все знает:

— Не тревожься, друг мой — говорит он мне, все лукаво улыбаясь — делай, что наметил — я точно совершенно никому не скажу, что ты говорил братьям о господе.

— Да? — я встревожен — ты… ты обещаешь?

— Обещаю!

Я снова оборачиваюсь к Гавриилу спиной, и чувствую тепло света, исходящее от него:

— Я с тобой, брат мой — звучат его слова в моих ушах — я здесь и всегда приду, если тебе понадобится, на помощь!

* * *

И тут все меняется — Батрал отпускает меня, так что я болезненно шлепаюсь на землю, и отступает назад, а вместе с ним — все остальные мои мучители. Они наконец-то открывают свои лица, до сих пор скрываемые под капюшонами их белых сияющих одеяний, и я вижу на них — гримасы страха.

Свет же, который я только что ощущал, будто он исходил от архангела Гавриила, который стоял за мной — не исчез, все продолжая, как в моем видении, греть мне спину: