– Ну, если поднапрячь воображение и представить, что я ходил в паломничество к гробнице Ньярлахотепа…

– Это черного владыки древних, что грядет в нощи с востока, и всякий увидевший его не узнает?

– Естественно!

– Это я так, проверял.

– Глупый вопрос, если кому интересное мое мнение.

– А вдруг ты про кого еще говоришь, с тем же именем?

– Ну, имечко-то не то чтобы сильно распространенное, а? Ньярлахотеп. Второго такого нечасто увидишь. «Здорово, меня кличут Ньярлахотепом, какое совпадение вас тут встретить, прикольно, что нас таких двое»? Вот уж не думаю. Короче, блуждаешь ты эдак по своим бесследным пустыням, думаешь себе, вот, мол, навернуть бы сейчас верблюжачьего горба…

– Но ты же не блуждал, так? Ты даже из иннсмутской гавани ни разу не выходил.

– Ну… нет.

– Вот! – Сет победоносно воззрился на Бена, потом наклонился и зашептал ему в самое ухо:

– Боюсь, он когда пропустит пару кружечек, всегда такой делается.

– Я, между прочим, все слышу, – вставил Уилф.

– Отлично, – сказал Сет. – Так о чем это мы? Ага, Г. Ф. Лавкрафт. От него ведь чего жди… Гм. Ну, скажем, вот: «Выгибистая луна висела низко над энигматическими батрахианами, населявшими сквамозный Далвич». Вот что это такое? Я вас спрашиваю, что это такое? А я вам скажу, что этот гад имел в виду! А имел он в виду, что чертова луна была почти полная, а в Далвиче обитали одни только растреклятые лягушки. Вот и все, делов-то!

– А что там с этой другой штукой, про которую ты сказал? – вопросил Уилф.

– Это про какую?

– Сквамозную. Енто вообще что?

– Понятия не имею. – Сет пожал плечами. – Но у него такого добра навалом.

Воцарилась долгая пауза.