— О Боже, помоги ему… — Фелан обернулся к Бердсмору, который прислонился к каменному столу, схватившись одной рукой за край, а другой по-прежнему разгоняя туман перед собой. С его лба свешивался лоскут кожи.

Вся комната начала неистово трястись. Свечи попадали, с потолка лавиной посыпалась пыль. По комнате пронесся скрежет камней.

Одна свеча, упав, все еще горела на полу у одной из ниш, и свет от нее выхватил какое-то движение внутри. Эш смотрел, загипнотизированный, как что-то как будто ковыляло из темноты. Он сжал Грейс так, что она вскрикнула.

В колеблющемся свете появился стоявший внутри ниши мумифицированный труп, создав иллюзию силы, преодолевшей смерть. Из ниши рядом вывалился другой, и его усохшая голова раскололась, ударившись о пол.

Фелан тоже увидел это и поторопился ободрить Эша:

— Здание сотрясается, вот и все. Это и привело их в движение!

Одна свеча упала у шпалеры и подожгла сухой край. Пламя взметнулось вверх, охватив труп, и тот на миг превратился в ожившую пародию на человека. Теперь мертвая оболочка пришла в движение, иссохшая голова приподнялась, туловище перекрутилось, потом скрючилось, брюхо вытянулось, черная дыра рта широко раскрылась, будто протестуя в немом крике. Мертвое тело охватили фиолетовые языки пламени, оно съежилось и упало на пол, вспыхнув с треском и без шипения, поскольку в хрупкой плоти не осталось влаги. Оно горело, как мусор.

Страшный, пронзительный визг разнесся по комнате, так что Эшу показалось, что это визжит сам труп, и он почувствовал, как Фелан сжал ему плечо. Пламя плясало в глазах маленького ирландца, но их выражение было мрачно. Сквозняк, неся с собой туман, шевелил его серебряные волосы, как деревенский ветерок в ветреный день, и Фелан отвернулся от горящего трупа, его глаза приковала к себе обезумевшая фигура в центре водоворота толпящихся вокруг призраков. Грейс осела рядом с Эшем, и он понял, что силы — а возможно, и мужество — покинули ее.

Мгла с тенями и непонятными фигурами окружила кричащего Бердсмора так яростно, что тот оказался словно в центре смутного смерча, Он отчаянно сопротивлялся, его кулаки проходили сквозь нематериальные скопления обступивших его гротескных фигур, не нанося им ощутимого вреда. Но пока Эш и другие наблюдали за этой неравной схваткой, фантомы приобрели форму и плоть, у них появились когтистые лапы и напоминающие маски лица, а звуки их голосов перекрыли гремящий голос Бердсмора. И эти лапы щипали его, цеплялись за одежду, царапали лицо, так что оно вскоре покрылось кровоточащими ранами.