Дочка шагнула вперед и встала перед ним. Вася увидел, как наружу показался язык.

«Господи, пожалуйста, молю Тебя!»

Ведьма ловко подставила Любе под подбородок стеклянное блюдце. Васины руки приложили волос к языку снизу, почти к самому его кончику, затем поднялись выше. Пальцы ловко передали друг другу концы волоса, замкнули петлю вокруг плоти. Вася ощутил холод, которым дышал Любин рот.

– Нам нужны тонкие дольки, такие, знаешь, чтобы на просвет видно было. Ими выложим края запеканки. Сначала кончик отсеки, мы его в центр поставим, а потом уже нарезай остальное.

Глаза в глаза. Это было все, что мог сделать Вася, пока его тело выполняло волю ведьмы. Глаза в глаза с Любой. Он приказал себе не отрываться, смотрел, желая вобрать в себя всю ее боль и страх, спасти от того, что происходило с ними всеми. Мир за пределами дочкиных глаз исчез, растворился.

Слов не было. Прощение? Вася не молил о нем. Он просто держал взгляд, не отводил его.

– Отлично!

Вася услышал резкие хлопки и вздрогнул. Кухня вернулась на место. Но не та, что была вокруг него все это время, а иная, которую ведьма показала ему на один краткий миг, заросшая беспрестанно шевелящимся волосом.

– Просто прекрасно! Ты справился даже лучше, чем я думала. Надо же, какие у тебя ловкие и послушные руки.

Остатки Любиного языка – где-то половина, как показалось Васе, – кровь из которого и не думала течь, втянулись в рот, и он закрылся.

Теперь ведьма изменилась. Вместо пожилой, но вполне еще крепкой и опрятной женщины Вася видел самую настоящую Бабу-ягу, рядом с которой все киношные казались обычными ряжеными.

Она поставила на столешницу блюдце, на котором возвышалась небольшая кучка тонких красных ломтиков, и сказала:

– Ну, доченька, теперь давай раскладывать, специями нашпиговывать. Потом и в печку поставим. И так вон сколько наших мужчин ждать заставили. Они же голодные. Нехорошо это. Иди сюда… – Ведьма оборвала себя, прислушалась. – Да что ты будешь делать! Еще один гость пришел. Незваный, да не нежданный, хоть и раньше, чем я думала. Не утерпел, касатик, не высидел. Конечно, когда тут такое веселье, да стол накрыт. Хороший гость, правильный. Вы пока тут посидите, а я его встречу да сюда провожу.

Она вышла из кухни, оставив Васю наедине с детьми. Стоило ей скрыться в коридоре, как он изо всех сил попытался вырваться из пут, удерживавших его.

«Господи, да помоги же наконец-то! Я же пришел к Тебе!»

Вася впился взглядом в свою правую руку, приказывая пальцам сжаться в кулак. Они даже не дрогнули.

Вася попытался скосить глаза направо и увидеть Женю, который по-прежнему сидел за столом. Тщетно. Сын оставался вне поля его зрения. Васе показалось, что он услышал легкий шорох. Но это, конечно, были волосы, которые живым ковром покрывали все вокруг.