— И кто это может быть? — спрашиваю я, проходя в комнату.

— Откуда же я знаю, что может прийти в голову этому психу? — пожимает плечами Дина, подходя к книжному шкафу.

— А если невеста больше не девственница, что тогда? — озвучиваю мысль я. которая мне несколько дней не дает покоя.

— Все зависит от того, кто был первым, — отзывается Дина. — Если человек, то это, безусловно, минус для обряда. Он уже оставил свою информацию. Оборотень — пиши пропало. От его энергетики уже никогда не очиститься. Пожалуй, это самый худший вариант. Отчасти поэтому мне непонятно, почему Амалик выбрал женихом Саида. Она ведь после него никогда не сможет родить здорового ребенка. Ну, а вампир… От него нет ни информации, ни энергетики, которая может мешать… Все, что может произойти это обнуление сил, но Айлин к примеру, это не грозит. Тебя же ведь только это интересует. А ради пафоса, который всегда присутствует в любом обряде, девственность можно и восстановить. Но ее настоящая ценность в том, что она сохраняет истинную энергию данного человека, неважно — мужчина это или девушка — силу его рода, не смешанную с другим.

— Откуда ты все это знаешь? — удивляюсь я.

— Черпаю из Хроник. Ну и, конечно же, книги, что оставила Елена, помогают, — Дина берет в руки старую фотографию, стоящую возле вазочки с искусственными цветами. — Здесь что-то написано — я не пойму.

Она протягивает мне пожелтевшую от времени карточку, на которой запечатлена красивая женщина. На вид ей не больше тридцати, у нее красивые темные волосы и добрая улыбка. Надпись сделана на иврите.

— Моему любимому мужу от Сары, — вслух читаю я. — Это фото сделано в начале пятидесятых.

Дина молча берет снимок в руки и подносит ко лбу. Закрывает глаза и погружается в транс. По ее телу пробегают волны дрожи. Задыхаясь от кашля, она падает на колени, фото Сары отлетает к окну и падет на пол.

— Что с тобой? — подходя к ней и беря за плечи, спрашиваю я.

— Ее утопили… — продолжая дохать, говорит Дина. — Это сделал Амалик… Она назвала его имя, прежде чем уйти под воду. Он забрал ее магию…

Приношу Дине с кухни стакан воды. Та жадно осушает его. Долго смотрит в одну точку. Потом переводит взгляд на меня.

— Что ты об этом думаешь? — спрашивает она.

— Парень хранит карточку погибшей бабушки… — выдвигая ящики стола, наобум говорю я. — Страдает острыми приступами ностальгии по человеку, которого, судя по всему, никогда не знал?

— У жениха должен быть шафер… — поднимаясь, говорит Дина. — Тот, кто утешит невесту и вернет отцу.

— Какие плюшки получает он, подписываясь на участие в этом маскараде?