— Только организуй это как можно скорее, — просит Америго, направляясь к лестнице. — Пусть возмездие будет быстрым.

Лив закрывает лицо руками и рыдает. Вижу, как дрожат ее плечи, как слезы падают на ткань ее юбки. Хочется обнять ее, утешить, сказать, как я благодарен ей за все, что она для меня сделала. Дэшэн забирает тазик и уходит, оставив нас вдвоем. Ливия наклоняется ко мне и целует сначала в лоб, а потом в губы.

— Не знаю, как жить дальше, если ты уйдешь. Мне больше незачем влачить эту вечность. Ты был моей надеждой, моим крючком, который держал меня в этом мире сумасшедших выскочек. Теперь он мне не нужен. Я обещала тебе, что позабочусь об Айлин. И сделаю это. Но как только она встанет на ноги, я приму лекарство, что украла у Америго, и отправлюсь следом за тобой. Ты даже не успеешь соскучиться, обещаю.

Ее слова расстраивают меня. Больше всего я хочу, чтобы она жила и была счастлива. Не делала глупостей, которые никому не нужны. Но в глубине души, понимаю ее. Нет ничего страшнее, чем одинокая вечность, в которой нет любви. Она кажется такой пугающей, беспросветной, и даже не приходит в голову, что все может измениться за долю секунды, стоит лишь пережить период отчаянья. Сможет ли Лив понять это? Справится ли? Как жаль, что не могу сказать ей об этом… Хотя вряд ли сейчас она услышит меня. Когда боль захватывает душу, слова бессильны. Снова кто-то спускается по лестнице. Узнаю шаги Арсена.

— Как он? — подходя к Лив, тихо спрашивает он.

— Безнадежно, — ответ Лив звучит резко, как пощечина.

— Я хочу поговорить с ним. Оставишь нас? — просит Арсен. Ливия молча поднимается и уходит. На короткий момент мне кажется, что я ощущаю легкий аромат пачули.

Арсен садится на пол и скрещивает ноги по-турецки. Ставит на них локти и подпирает руками подбородок.

— Мне стыдно, что я не смог оправдать твоих надежд, — после долгой паузы заговаривает он. — Ты мечтал о том, что я буду твоим преемником, став одним из следопытов. А я, поддавшись своим эмоциям, выбрал другой путь. Подставил тебя, заставил предать свои принципы… Знаю, как все это было важно для тебя, но из-за меня ты переступил их, хотя я был готов понести любое наказание за свое преступление. Но ты… ты сделал мне такой подарок, который вызывает во мне двойственные чувства. Благодарность и жгучий стыд. И я никогда не смогу исправить этого. Словами не передать, как сожалею о том, что сделал. Якуб был для меня ближе, чем брат, и не понимаю, как такое могло произойти… Что он смог предать меня, а я не нашел в себе силы простить подобное оскорбление. И этот крест мне придется нести вечно.