«Ну почему же? – думал Миша. – Ведь я могу отпустить его и точно так же отправиться за ним по пятам…» Допив кофе он медленно перешел из кухни в комнату. Псих лежал на полу с открытыми глазами. Обычно его взгляд был уставлен в одну точку, а глазные яблоки не двигались, даже когда в комнате появлялся верзила. С какой-нибудь очередной раскаленной вилкой или ножом…

Теперь же Скворцов внимательно посмотрел на бывшего машиниста. Тому показалось: наконец-то жертва готова «к контакту». Миша тут же развернулся, быстро перешел на кухню, вынул из раковины лежавший там половник, чиркнул спичкой, зажег самую большую конфорку плиты и положил половник на нее, – так чтобы ковшик оказался прямо в языках голубого пламени.

Верзила не стал дожидаться, пока половник раскалиться докрасна. Он не хотел всерьез истязать Психа. Надеялся: в этот раз это не нужно. Достаточно лишь дать понять, что он не расположен церемониться и в любой момент, в случае, если его жертва будет недостаточно красноречива, опять начнет самые зверские пытки. Обернув рукоятку половника кухонным полотенцем, лопоухий поспешил обратно в комнату.

Подскочив к Психу, Миша уселся рядом с ним на корточки. Скворцов не отрываясь следил за мучителем.

– Ну, давай, рассказывай! – доверительным, почти дружеским тоном проговорил лопоухий. – А то, сам понимаешь, я тебе такое сейчас устрою: все, что было прежде, покажется курортом!

Миша сдвинул носок Психа с лодыжки. Левая нога немного оголилась. Сильно прижал к уже обожженной коже нагретый половник. Скворцов дернулся. Половник соскочил с ноги. Прежде Миша прижал бы его вновь, но теперь рассчитывал на «сотрудничество» жертвы…

Все же ему было страшно выдергивать кляп. Секунд десять он колебался… «Но с кляпом он не сможет ничего рассказать!» Миша с силой дернул за краешек вафельного полотенца.

Как только кляп выскочил, Скворцов издал вопль такой чудовищной муки, что верзила отпрянул.

Он предполагал и боялся, что подобное может произойти. Но когда это случилось, Миша оторопел.

Вопль передал всем, кто его услышал, послание о диком страдании и бессилии. А донесся он, наверняка, не только до соседей сверху и снизу, но и до других этажей.

«Сейчас сюда сбежится толпа!»

Псих продолжал вопить. Миша понял: ситуация вышла из под контроля. Надо немедленно бежать из квартиры. Но верзила не двигался и тем самым давал жертве дополнительное время.

Наконец лопоухий пришел в себя. Судорожными движениями скомкал полотенце в плотный кляп, затолкал его Скворцову в рот. Псих смолк…

Стоило поторапливаться. Верзила забегал по квартире, одевая куртку, заталкивая в карманы пачки с деньгами, обнаруженные в скворцовском пиджаке, ключи.