– Я ж говорю, хорошего человека… Ладно, ты-то сейчас куда?
– Домой, – почти простонал он.
– Что-то не слышу особого энтузиазма в голосе. У вас все нормально?
– Да так… Малой спать не дает. Ни мне, ни матери.
– Так почему бы на время не вернуться к ее родителям?
– Чтоб и они не спали? Пожалей стариков.
– А ты себя пожалей, пацан. И жену, – тяжело засопел Хлестов. – Уезжали бы вы из этой квартиры… Сам же видишь, не все там чисто.
– Ты опять? Хлестов, я думал, мы эту тему за крыли.
– Мне так тоже казалось, но… Удалось выяснить кое-что еще насчет вашего дома.
– Что же?
– Пока рано рассказывать. Я тебе говорил, что скоро уже на ноги встану?..
– Да, обещал выйти на беговую дорожку.
– Вот первым делом побегу к одному гражданину из отставных. Пообщаться о тех ребятах, что строили ваш райский уголок. Помнишь, я говорил, что дом отгрохали в девяностые?
– Припоминаю… Хотели целый комплекс забабахать, но что-то там не срослось. Там что, криминал замешан какой-то?
– В правильном направлении мыслишь, чувак. Вот насчет того, почему не срослось, я и выясню. Чувак, – голос в трубке стал тише и серьезней. – Обещай, что будешь присматривать за Ольгой и сыном.
– Мне вообще-то работать нужно, пока ты в больничке прохлаждаешься. Теща кота подарила, вот он пускай и присматривает.
– Кот – это, конечно, хорошо. Это вот прям-таки панацея от всякой нечисти, – разочарованно прошипел динамик айфона. – Знаешь, Кривцов, а ты обезьяна.
– А ты козел. Старый одноногий козел.
– Спасибо. Только я не про настоящих зверей. Я про тех обезьянок, которыми раньше на Арбате торговали вместе с матрешками и прочим сувенирным дерьмом. Не вижу зла, не слышу зла, не говорю о зле – это про тебя, чувак. Так что у вас там уже зверинец – коты, обезьянки, младенцы…