– Что вы думаете о человеческой душе?

Доктор явно не ожидал такого вопроса. Брови его приподнялись, уголок рта дрогнул в неуверенной усмешке.

– Я, кажется, уже говорил вам, что смотрю на вещи материалистически…

– И все же?

Вернер вздохнул.

– Я вскрыл за свою жизнь не один труп, – сказал он, – и ни разу не нашел в человеческом теле ничего похожего на душу. И не слышал, чтобы кому-либо из моих коллег повезло в этом отношении.

– Но вы верите, что душа существует? Ведь то, что ее нельзя увидеть или взять в руки, не значит, что ее нет. Электричество тоже открыли не так давно.

– Тогда надо признать наличие рая и ада, Бога и Дьявола! – усмехнулся Вернер. – А к этому я не готов, – он покачал головой. – Нет, господин Печорин, я не думаю, что есть душа, загробная жизнь и все такое.

– Стало быть, человек после смерти просто перестает существовать? – внимательно наблюдая за собеседником, спросил Григорий Александрович. – В любом виде?

– Увы. Нас всех ждет небытие. А религия… это утешение для тех, кому плохо живется на земле. – Доктор остановил взгляд на Печорине. – А сами вы во что верите?

Вместо ответа Григорий Александрович поклонился и вышел.

Он отправился в ресторацию, где его уже хорошо знали, но не для того, чтобы поесть. Вместо этого он попросил официанта позвать хозяина. Тот появился через минуту – толстый лысеющий мужчина во фраке и галстуке, заколотом жемчужной булавкой. На указательном пальце поблескивало масонское кольцо.

– Что угодно мсье? – спросил он, глядя на Печорина маслянистыми глазами. Веки его часто моргали, словно свет причинял ему неудобство.

– Я бы хотел узнать насчет готовящегося представления в честь прибытия Ее Величества.

Хозяин ресторации чуть согнулся в поясе, обозначая свое почтение по отношению к упомянутой особе.

– Что именно мсье интересует?

– Можно посмотреть программку?

– Она еще не отпечатана. Кроме того, это до некоторого времени секрет.

Григорий Александрович улыбнулся.

– По правде говоря, меня интересует больше всего номер с волшебной машиной.