– Что за начинка?

– Ноу-хау. Я не знаю, кто придумал. Может даже сам Бесцеля. Он же не зря мотается по заграницам, берёт на вооружение всякие новые книжные технологии.

– Этого добра теперь полно. – Надмирский посмотрел на большие настенные часы с полукилограммовым маятником, гоняющим солнечных зайцев по углам кабинета. – Что дальше? Докладывай.

– Короче так. В «Издательском доме» применяют какой-то специальный состав. Вы, товарищ генерал, не сочтите меня за этого… за мистика, но я вам так скажу. С помощью этого состава, пока что нам неизвестного, в каждую книгу нашего издательства… – Офицер сделал паузу и дальше его голос пошел курсом: – В книгу вселяется дьявол.

– Чего? – Бровастые глаза генерала заметно увеличились. – Это как же? А ну-ка, ну-ка. С этого места давай поподробней.

Литагин слегка смутился.

– Руслан Радомирыч, я понимаю, что это звучит весьма и весьма…

Слушая пространные объяснения, Надмирский взял со стола портсигар с золотым тиснением на крышке. Негнущиеся пальцы жестко прищемили папиросный патрон и медленно отправили в прокуренный «патронник». Вспыхнула спичка, и в кабинете тонко запахло «Герцеговиной флор» – дымок поплыл, помахивая синеватым хвостиком.

– Значит, в книгу вселяется дьявол? – Руслан Радомирыч недовольно пыхнул папиросой, мелко, сухо сплюнул табачинку, прилипшую к нижней губе, под которой пунктиром белел давний шрам. – А если без мистики. Без эмоций.

Офицер неожиданно вырвал страницу из романа – поднёс её к просторному окну.

– Нет! – Он скомкал бумагу. – На просвет не видно.

– А что там должно быть?

– С помощью странного того состава, товарищ генерал, пропитывается каждая страница. Дозировка должна быть – как в аптеке. И после этого читатели, говоря сегодняшним сленгом, «западают» на автора.

– Что-то вроде наркотика?

– Да. Нишыстазол называется. По имени ихнего предводителя – Нишыстазилы.

Грузный генерал прошёлся по кабинету, начищенными ботинками выдавливая скрип из лакированных паркетных плашек.

– Любопытно. Но не убедительно.

– Почему? Я проверял…

– Это как же?

– Давал читать тем людям, которые отродясь никакими книгами не интересовались.