Они захлестнули и мертвеца, и умирающего темно-серой волной – и белое лицо Питера исчезло под ней, а крики Ричарда становились все ниже и приглушеннее. Умирающий корчился, наполовину скрытый за серыми тельцами, рвущими его, сосущими хлещущую кровь и срывающими плоть с костей.
Харрисон отступил через дверь, неся мертвого изгнанника. Джоэл Миддлтон, изгой и преступник, все же заслуживал лучшей участи, чем та, что досталась его убийце. Но чтобы спасти негодяя Ричарда, детектив не пошевелил бы и пальцем, даже будь у него такая возможность.
Впрочем, такой возможности не было. Кладбищенские крысы провозгласили собственную власть. Выйдя на двор, Харрисон осторожно опустил свою ношу на землю. Сквозь шум пламени все еще прорывались жуткие сдавленные крики.
Через пылающий дверной проем он увидел всю ужасную картину: окровавленная фигура, вертикально приподнявшись, пошатывалась на ногах, облепленная сотней яростно цеплявшихся тел. На миг детективу почудилось лицо, которое уже и лицом нельзя было назвать – лишь слепой, кровавой маской на черепе. Затем всю эту омерзительную сцену скрыла пылающая крыша, с оглушающим грохотом рухнувшая вниз.
На фоне неба взметнулись искры и поднялось пламя – в эту минуту стены повалились вовнутрь. Харрисон, потащив за собой мертвеца, побрел прочь. Охваченный бурей рассвет уже вяло поднимался над заросшими дубом хребтами.
Клыки алчности
Клыки алчности
1
1
– Только так можно пройти на болота, мистер.
Проводник Стива Харрисона указал длинным пальцем на узкую тропу, вьющуюся между вечнозеленых дубов и кипарисов. Харрисон пожал мощными плечами. Вид был негостеприимный: под вечерним солнцем длинные тени тянули свои пальцы в укромные низины среди мшистых деревьев.
– Вам бы обождать до утра, – предложил долговязый проводник в яловых сапогах и обвисшей рабочей одежде. – Уже темнеет, а мы не хочем остаться на болотах ночью.
– Я не могу ждать, Роджерс, – ответил детектив. – Тот, кого я преследую, до утра может удрать.
– Ему придется вернуться по этой тропе, – сказал Роджерс, пока они стояли в нерешительности. – Другой дороги нет. Если он вздумает пробраться на горку с той стороны, то угодит в трясину или попадется аллигаторам. Их тут много. Он же не знает болот, ага?
– Не думаю, что он видел хоть одно в жизни. Он городской.
– Тогда он точно не уйдет с тропы, – убежденно предрек Роджерс.
– С другой стороны, может и попытаться – он же не понимает, насколько это опасно, – проворчал Харрисон.
– А что вы говорите, он сделал? – продолжил Роджерс, угодив коричневым от табака плевком в жука, который полз по темному суглинку.