– Честное слово.

– Честное слово как перед Богом?

– Честное слово. Как перед Богом.

– Я тебя достану, Гарфилд, – сказал Гарри. – Откручу твой красный…

Реймер повернулся так внезапно, что Гарри, если бы мать не ухватила его за локоть, слетел бы с крыльца, набив синяки поверх старых и на новых местах.

– Заткни свою дурацкую пасть, – сказал Реймер, а когда миссис Дулин начала что-то говорить, Реймер ткнул ее пальцем. – И ты заткни свою, Мэри Дулин. Если уж тебе приспичило обвинить кого-то в телесных повреждениях, так лучше начала бы со своего чертова мужа. Свидетелей больше набралось бы.

Она уставилась на него, разинув рот, вне себя от ярости и стыда.

Реймер уронил руку с вытянутым пальцем, будто она налилась вдруг тяжестью. Он отвел взгляд от Гарри с Мэри на крыльце и устремил его на Лиз с Бобби в вестибюле. Потом он попятился ото всех четырех, снял форменную фуражку, почесал вспотевшую голову и надел на нее фуражку.

– Неладно что-то в Датском королевстве, – сказал он наконец. – Кто-то тут врет наперегонки с лошадью.

– Он… Ты… – хором сказали Гарри и Бобби, но полицейский Джордж Реймер не желал слушать ни того, ни другого.

– Заткнитесь! – взревел он так, что старенькие муж с женой, прогуливавшиеся по противоположному тротуару, остановились и оглянулись. – Объявляю дело закрытым. Но если что-нибудь такое начнется между вами, – он ткнул пальцем в мальчиков, – или между вами, – он ткнул в их матерей, – кому-то придется плохо. Как говорят, имеющий уши, да слышит. Гарри, ты пожмешь руку Роберту-младшему и скажешь, что все в порядке? Поступишь, как достойно мужчины?.. А! Я так и думал. Печальное место, наш чертов мир. Идемте, Дулины, я вас провожу.

Бобби смотрел, как эти трое спускались с крыльца: Гарри так усердно преувеличивал свою хромоту, что она смахивала на развалку бывалого моряка. На дорожке миссис Дулин внезапно дала ему по шее.

– Не притворяйся, говнюк! – сказала она, и Гарри зашагал ровнее, но все равно давал крена на левый борт. Бобби показалось, что эта хромота надолго. Конечно, надолго. Последний удар битой вроде попал в самую точку.

Когда они вернулись в квартиру, Лиз сказала все с тем же хладнокровием:

– Он был одним из мальчишек, которые били Кэрол? – Да.

– Сумеешь не попасться ему, пока мы не переедем?

– Наверное…

– Вот и хорошо, – сказала она и вдруг поцеловала его. Целовала она его очень-очень редко. И было это замечательно.

Меньше чем за неделю до их отъезда – квартиру уже заполняли картонные коробки, и она приобрела странный голый вид – Бобби в парке нагнал Кэрол Гербер. Против обыкновения она шла одна. Он много раз видел ее с подружками, но это было не то. Совсем не то. И вот она совсем одна. Но только когда она оглянулась через плечо и он увидел страх в ее глазах, ему стало понятно, что все это время она его избегала.