Юра не мог представить, как можно игнорировать подозрительно отвисающий капюшон, но, распинаясь о паранормальных способностях и даре внушения своих коллег, сам Спенси, видимо, тоже был не лыком шит: он умел делаться полностью незаметным.

— Это здесь, — сказал Витя, с негромким стуком подняв вёсла на борт. Лицо его горело от едва сдерживаемого восторга. Губа лопнула, но мальчик не замечал.

Он склонился над самой водой. Встав на колени рядом, Юра поразился: вода и правда прозрачная! До дна — метров пять-шесть. Всё равно, что смотреть в недра жидкого алмаза, самого большого и самого чистого алмаза на планете. Дно колыхалось и пульсировало, белые камни походили на отполированные до блеска черепа.

— Вон там! Видите?

Юра видел более чем хорошо. В животе разливался холод, словно там раздавили капсулу с новокаином. Лосиный пастух не лежал навзничь, как молодой учитель рассчитывал увидеть, он сохранял вертикальное положение. Словно прочитав мысли, Витька сказал:

— Сначала я испугался. Думал, почему он стоит? Но потом понял. Ботинки свинцовые. А вон там, видите среди водорослей чёрная подкова? Это груз. Видно, лямки сползли, и теперь он лежит на земле, но всё равно чем-то цепляются за костюм. Я намерен поймать крюком шлем и хорошенько дёрнуть его, так, чтобы лямки порвались. Тогда у нас не составит труда его поднять. А если нет — то хотя бы постараться дотащить до берега.

— Ты не подцепишь его на такой глубине.

— Какой же вы скептик, дядь Юр, — в сердцах сказал мальчишка. Он вскочил. — Буду пробовать!

— Тогда пробуй, — сказал Юра, всё ещё глядя под воду. Теперь он различал фигуру водолаза так же чётко, как если бы смотрел на него с высоты двухэтажного дома. — В прошлый раз ты меня спас, это без преувеличения. Видимо, теперь моя очередь тебе помочь.

— Отлично сказано, дядь Юра, — мальчик нацелил на него указательный палец. — Именно так и поступают боевые товарищи!

5.

Витя работал чётко: он много раз прокручивал эту процедуру в голове, будто фильм на ускоренном воспроизведении. Он обвязал один конец верёвки вокруг гнутого штыря на корме лодки, который отец приварил, чтобы цеплять за него садки с раками. Крюк ушёл под воду с лёгким всплеском. Стайка мальков с острыми любопытными мордочками появилась в поле зрения и принялась кружить вокруг верёвки, словно группа девиц вокруг костра.

Мальчик слабо представлял, что будет вечером, когда вернутся родители и увидят этакое чудо. Папа, возможно, будет ругаться, мама плакать… но думал что всё обернётся как лучше. Кем бы он ни был, этот бедняга, его похоронят как героя. Соберутся все соседи, и отец, произнося над могилой речь, скажет, что это Витя, его сын, помог свершиться тому, что должно. Ведь нельзя же, чтобы останки человека сгнили на дне озера, правда? А костюм… что ж, возможно, его разрешат оставить. Хотя бы шлем. Мама, конечно, будет против, ведь там, в этом шлеме, разлагалось человеческое тело, и это весьма резонный довод, если смотреть глазами матерей… Мальчику в голову пришла замечательная идея. Как только они с дядей Юрой (как кстати он здесь оказался!) вытащат тело на берег, он возьмёт отцовские инструменты и отвернёт три болта у шеи. Спрячет шлем в одном из своих тайников, скажем, в землянке за ежевичным кустарником. Покажет только друзьям, которые, конечно, изойдут слюной. О, он заранее смаковал выражения на их лицах! С остальным, с комбинезоном со всеми его клапанами, трубочками и карманами, конечно, придётся распрощаться, но на фоне того что останется, это не большая потеря.