"Очень жаль", — сказал Гарольд голосом, в котором можно было расслышать что угодно, кроме жалости. Он поднялся. "Готова, Фрэн?"
Она неуверенно посмотрела на Стью, а потом встала. "Спасибо вам за то, что вы рассказали нам, пусть даже новости и оказались не слишком веселыми".
"Секунду", — сказал Стью, также поднимаясь на ноги. Он снова засомневался, думая о том, стоит ли с ними связываться. С девушкой все было в порядке, но мальчишке явно было лет семнадцать, и он был поражен тяжелым случаем ненависти ко всему человечеству. Но так ли много осталось людей, чтобы можно было позволить себе выбирать? Стью думал, что нет.
"Мне кажется, мы оба ищем людей", — сказал он. "Если вы примите меня, мне хотелось бы стать вашим попутчиком".
"Нет", — немедленно откликнулся Гарольд.
Фрэн обеспокоено перевела взгляд с Гарольда на Стью. "Может быть, мы…"
"Не возражай. Я сказал нет".
"У меня что, нет права голоса?"
"Да что с тобой? Разве ты не видишь, что ему надо только одного? Боже мой, Фрэн!"
"Трое лучше, чем двое, если случится беда", — сказал Стью, — "и я-то уж точно знаю, что это лучше, чем один".
"Нет", — повторил Гарольд. Руку он опустил на рукоять револьвера.
"Да", — сказала Фрэн. "Мы рады принять вас, мистер Редман".
Гарольд резко обернулся, посмотрел на нее с болью и обитой. Стью на секунду напрягся, опасаясь, что Гарольд ударит ее, но потом снова расслабился. "Так вот ты как? Ты просто ждала удобного момента, чтобы избавиться от меня, теперь я понимаю". Он так рассердился, что на глаза ему навернулись слезы, и от этого он стал сердиться еще сильнее. "Раз ты так хочешь, пожалуйста. Ты поедешь с ним. А мне с тобой делать нечего". И он пошел к тому месту, где стояли "Хонды".
Фрэнни посмотрела на Стью с убитым видом, а потом повернулась к Гарольду.
"Минуточку", — сказал Стью. "Постойте здесь, пожалуйста".
"Пожалуйста, не обижайте его", — сказала Фрэн.
Стью побежал к Гарольду, который уже успел оседлать свою "Хонду" и пытался ее завести.
"Держись подальше!" — гневно крикнул Гарольд и снова взялся за рукоять револьвера. Глаза расширились, и Стью подумал о том, что еще чуть-чуть — и он может стать опасным. Он не просто ревновал девушку — это было неоправданное упрощение со стороны Стью. В этом было замешано его чувство собственного достоинства, его новый имидж защитника.
"Гарольд", — сказал Стью ему почти что в самое ухо, положив руку на его плечо.