И тут его охватили две руки и в буквальном смысле слова сбили его с ног, увлекая в амбар. Он оглянулся на Тома Каллена и в первую секунду удивился его присутствию. Зачарованный штормом, он совершенно забыл о существовании Тома.
"Вниз!"— задыхаясь, проговорил Том. "Быстрее! Быстрее! Ой, ей-Богу, да! Смерч!
Наконец-то Ник по-настоящему, сознательно испугался. Он выпал из того полуобморочного состояния, в котором он находился, и вновь вспомнил о том, где и с кем он находится. Пока Том вел его к лестнице в подвал, Ник ощутил странную звенящую вибрацию. Из всех ощущений, которые он когда-либо испытывал, это больше всего было похоже на звук. Что-то вроде ноющей боли в центре мозга. Спускаясь по лестнице вслед за Томом, он увидел зрелище, которое запомнил навсегда: обшивочные доски хлева отрывались одна за другой и уносились в облачное небо, подобно гнилым коричневым зубам, которые выдирают невидимые щипцы. Рассыпанное по полу сено закружилось в дюжине миниатюрных смерчевых воронок. Вибрация стала еще более настойчивой.
Потом Том открыл тяжелую дверь и втолкнул его внутрь. Ник ощутил запах влажной плесени и разложения. В последнюю секунду перед полной темнотой он успел заметить, что они делят этот подвал с целой семьей изъеденных крысами трупов. Потом Том захлопнул дверь, и они погрузились в абсолютную черноту. Вибрация стала слабее, но даже тогда не прекратилась полностью.
Паника окутала его своим плащом. Чернота ограничила его восприятие до осязания и обоняния, и ни то ни другое чувство не посылало ему утешительных известий. Он чувствовал, как доски непрерывно вибрируют у него под ногами, а пахло вокруг смертью.
Том слепо ухватился за его руку, и Ник притянул слабоумного поближе к себе. Он чувствовал, как Том дрожит, и подумал о том, не плачет ли он или не пытается ли сказать ему что-нибудь. Эта мысль избавила его от части собственного страх, и он положил руку Тому на плечи. Том ответил ему тем же. Вытянувшись в струнку, они стояли в темноте, прижимаясь друг к другу.
Вибрация под ногами у Ника стала еще сильней. Казалось, даже воздух слегка трепещет вокруг его лица. Том сжал его еще крепче. Слепой и глухой, Ник ждал, что же произойдет, и размышлял о том, что если бы Рэй Бут дотянулся бы и до второго глаза, то вся жизнь была бы такой же, как сейчас. Если бы это случилось, он, наверное, давным-давно бы выстрелил себе в голову и покончил бы с этим.
Позже он был почти не в состоянии поверить своим часам, которые настаивали на том, что они провели в темноте подвала только пятнадцать минут, хотя логика и убеждала его в том, что раз часы идут, то это действительно так. Никогда за всю свою жизнь он не понимал, насколько субъективно, насколько растяжимо на самом деле время. Казалось, что они провели там по крайней мере час, а, возможно, два или три. По мере того, как время шло, он все более уверялся в том, что он с Томом в подвале не одни. Конечно. Там были тела — какой-то бедолага перед концом притащил сюда всю свою семью, очевидно, исходя из рожденного бредом предположения, что раз они пережидали в этом убежище все природные катаклизмы, то и этот они могут переждать здесь же — но не их он имел ввиду. С точки зрения Ника, труп был обычной вещью, ничем не отличающейся от стула, пишущей машинки или коврика. Труп был обычной неодушевленной вещью, заполняющей пространство. Но он чувствовал присутствие другого существа, и он становился все более уверенным в том, кто — или что — это.