Он приглаживает волосы, моет руки, делает несколько глубоких вдохов. Идеалом для Форстенбоша всегда был герой Энтони Хопкинса в «На исходе дня»: для него этот фильм – не трагедия, а гимн преданному служению. Порой Форстенбошу хотелось бы родиться англичанином. Он сразу узнал Веронику д’Арси в бизнес-классе; однако профессионализм не позволяет ему демонстрировать преклонение перед знаменитостью, пока не окончится полет.

Успокоившись, Форстенбош покидает комнату стюардов и идет в рубку, чтобы сообщить капитану Уотерсу, что по приземлении им потребуется служба безопасности. В бизнес-классе останавливается возле женщины, которая задыхается от волнения. Форстенбош берет ее за руку – и вспоминает, как в последний раз держал за руку свою бабушку: она тогда лежала в гробу. Пальцы у женщины такие же холодные и безжизненные. Форстенбош думает о том, как эти идиоты-вояки просвистели мимо их лайнера, и содрогается от негодования. Вообще о людях не думают! Ничего нет отвратительнее, чем когда люди совсем не думают о тех, кто рядом. Форстенбош успокаивает женщину, показывает ей дыхательное упражнение для борьбы с паникой, заверяет, что они скоро сядут.

Рубка полна солнца и спокойствия. И неудивительно. Все в работе пилотов нацелено на то, чтобы даже кризис – а сейчас именно кризис, и такой, к какому симуляторы их не готовили, – превратить в рутинную задачу, разбить на этапы и решать согласно установленным правилам.

Второй пилот, энергичная девушка, принесла с собой на борт обед в коричневом бумажном пакете. Когда у нее задрался рукав, Форстенбош разглядел часть татуировки, белого льва прямо над запястьем. Он смотрит на нее – и видит ее прошлое: трейлерный парк, брат-наркоман, разведенные родители, первая работа в «Уолмарте», отчаянный побег в армию. Он чувствует с ней родство – и может ли быть иначе? Так же прошло и его детство, только вместо армии он сбежал в гей-клубы Нью-Йорка. В последний раз, когда девушка открыла ему дверь в рубку, Форстенбош заметил, что она старается скрыть слезы, и от этого больно сжалось сердце. Ничто не расстраивает его сильнее, чем горе других.

– Что происходит? – спрашивает Форстенбош.

– Заходим на посадку через десять минут, – отвечает Бронсон.

– Если повезет, – добавляет Уотерс. – Перед нами еще с полдюжины самолетов в очереди.

– А с того конца земли что-нибудь слышно? – интересуется Форстенбош.

Несколько секунд все молчат. Потом Уотерс говорит сухим, официальным тоном:

– Согласно сообщению Геологической Службы США, на Гуаме зарегистрирован сейсмический толчок мощностью шесть и три десятых балла по шкале Рихтера.