– Ты помогаешь папе, – шепнула я Джуду, отведя его в сторону, – и присматриваешь за ним.

Я вовсе не пыталась заставить Джуда почувствовать на себе ответственность. Это получилось совершенно естественно. Мне казалось, что папа вот-вот свалится, и я поручила заботу о нем своему младшему брату.

Мама принесла ружье.

На улице полностью стемнело, и когда я вышла в коридор, светя фонариком, мне стало как-то не по себе. Так много дверей. Так много теней.

Отыскав небольшой обеденный зал, мы с мамой вошли в него, направляясь на кухню, и только тут увидели людей. Их было трое, двое мужчин и женщина, они застыли, словно изваяния, у буфета, и у одного был в руках охотничий карабин. У меня перехватило дыхание. Я направила луч фонарика в сторону, чтобы не слепить их.

Женщина приветственно помахала рукой, и я ей ответила. Затем она указала на дверь в кухню, и мы с мамой направились туда.

В обеденном зале находились веспы. Я увидела только двух, но, вероятно, другие скрывались в темноте. Мы не могли рисковать, обращаясь к кому бы то ни было.

Мы прошли на кухню, и я увидела там еще двух человек. Они ходили кругами, не обращая друг на друга внимания. При нашем появлении оба обернулись и кивнули, но, заметив у мамы в руках ружье, поспешно отвели взгляд. Они набирали продукты. Похоже, в эту ночь в гостинице наш номер будет не единственным занятым.

На протяжении нескольких минут на кухне царил полный сюрреализм. Все старались не приближаться друг к другу, мы вежливо соблюдали очередь, подходя к заполненным полкам. Мама ушла, оставив меня стоять у большой плиты. Я старалась не встречаться взглядами с незнакомцами. Это все равно ничего бы не дало. Говорить мы не могли, а надежда на то, что они могли пользоваться языком жестов, была минимальной.

У меня мелькнула мысль: на что это будет похоже, если данная ситуация повторится через несколько недель или даже месяцев, когда запасы продовольствия оскудеют, а мир уйдет гораздо дальше, в «сумерки», прочь от цивилизации. Мне хотелось надеяться на то, что все останется таким же, но я в этом сомневалась. Очень сильно сомневалась.

Вернулась мама с холщовым мешком, мы наполнили его продуктами и покинули кухню. Стоявшая обособленно женщина отступила в сторону, пропуская нас, и у меня мелькнула безумная мысль пригласить ее присоединиться к нам. Но она могла быть здесь со своими знакомыми, а определить, сколько их, не представлялось возможным. Мне уже довелось увидеть, что происходит с большими группами людей. Мы встретились взглядами, и женщина отвернулась.