«Вот тебе мой отцовский должок».
И нажал «Отправить».
Отпустило сразу же. Боль как рукой сняло, шар в черепе растворился без следа, перед глазами прояснилось. Он даже не поверил поначалу – осторожно ощупал голову, лицо.
«Вот так просто?..»
Схватил вторую, непочатую пластиковую бутыль, открутил крышку, присосался. Сделав несколько жадных глотков, отставил пиво в сторону, утер мокрые губы. Уставился на монитор, где все еще высвечивалось уведомление об отправке письма.
– Господи-прости, Катюх… Но ты сама виновата.
«А может, фигня все это? – подумал, борясь с угрызениями совести. – Ну мало ли что, мало ли какие шутки в интернетах сейчас шуткуют?.. Может быть, примерещилось?»
Кулагин отпихнул ногой баклажку с остатками неразлитого по полу пива, наклонился и подобрал телефон. Открыл журнал звонков, посмотрел на последний набранный номер.
«Позвонить? Проверить?..»
Подумав, отложил мобильник и снова уселся перед компьютером. Быстро открыл поисковик, отправил запрос «отвести проклятие», потом «перевести проклятие с себя на другого». Система исправно выдавала набор статей, рекламирующих сомнительные услуги каких-то ведуний. Кулагин скривился – ну что за разводилово опять, – но тут же вспомнил фото девяносто-с-чем-то-летней старухи с сайта. На глаза попался анонс одной из статеек: «Если вы настолько жалкий человек, что не способны принять собственную судьбу, то…» – и внутри все похолодело.
Адрес электронной почты. У них они ведь похожи, различие в одну букву. А ему было так плохо, в голове все смешалось… и он перепутал.
На звонок ответили не сразу, лишь после десятка мучительно долгих гудков, когда Кулагин уже решил, что ответа вовсе не будет. Послышался слабый болезненный голос:
– Па… Помоги мне, папа…
Что-то треснуло в ухе, но не у него, звук раздался из телефона – мобильник выпал из слабой руки и ударился об пол? Сигнал оборвался.
Кулагин замер, в ужасе переводя взгляд с потемневшего экрана мобилы на монитор и обратно.
Милка, Миленок, Милочка… Дочка – родная и единственная.
Стены комнаты закружились, сливаясь в сером водовороте, готовом утянуть его за собой на черную непроглядную глубину – туда, где раскачивался стальной шар безумной боли, где, оскалив редкие гнилые зубы, Кулагина поджидала старая всеведущая ведьма.
Дрожащей рукой он схватил полторашку и надолго приложился к горлышку. Затем сунул в зубы очередную сигарету. Чиркнул зажигалкой раз пять, прежде чем смог прикурить.