– Минутку, – Онуфриенко поднял указательный палец, прислушиваясь к объявлению. – Так, переходим на другую сторону. Поезд отправляется с третьего пути, – подхватил сумку Александры и быстрыми шагами направился к переходу, ограждая спутницу от встречного потока пассажиров.

В вагоне они расположились в удобных «самолетных» креслах. Александра села у окна по ходу поезда. Онуфриенко – напротив. Сашечка, как только поезд набрал ход, опустил спинку кресла, блаженно откинулся и даже закрыл глаза, вероятно, намереваясь мирно проспать всю поездку. Александру это совсем не устраивало.

– А когда мы будем есть? – громко спросила она, хотя на самом деле еще не была голодна.

Онуфриенко едва заметно вздрогнул, чуть приоткрыл глаза, но вероятно столкнувшись взглядом с разъяренной львицей на майке Александры, снова зажмурился и притворился спящим.

– Или опять будем что-нибудь аккумулировать? – поинтересовалась неугомонная львица.

Сашечка снова сделал вид, что не услышал, хотя его ресницы мелко-мелко задрожали.

– Ой, так у меня ж собой бутерброды есть! – всплеснула руками Марина. – И кофе в термосе, – принялась расстегивать сумку.

– Спасибо, Марина! – благодарно улыбнулась Александра. – Он просто не представляет, что ему грозит, если меня снова долго не кормить, – громко произнесла она, адресуя фразу Сашечке, и откусила от бутерброда с сыром.

– Я догадываюсь! С львицей имеет дело как-никак! – Пал Палыч указал взглядом на рисунок.

– Смотрите! Пирамиды! – воскликнула Марина, показывая за окно вагона, где вдалеке за пальмовой рощей поплыли серые треугольные контуры. – Какая дивная, торжественная, вечная красота! А что у вас с рукой? – неожиданно поинтересовалась она, повернувшись к соседке.

– Подскользнулась – упала, очнулась – гипс, – попробовала отшутиться та.

Пал Палыч заулыбался.

– Марина обладает редким даром, лечит людей, видит ауру и вообще все насквозь, – пояснил он.

– А-а, понятно… – протянула Александра. – У меня перелом. Луч… в каком-то там месте.

Появившийся в проходе между креслами араб замедлил шаг и скосил глаза, оценивая вырез на майке Александры. Львиный оскал его ничуть не смутил. Александра поспешно поправила сползший с плеч платок, ухитрившись одной рукой завязать его на груди.

– Дайте-ка руку, – попросила Марина.

Александра удивленно посмотрела на спутницу, но не смогла отказать. Марина, просунув тонкие горячие пальцы под край гипсовой повязки, стала осторожно ощупывать кисть руки. Александра почувствовала приятные покалывания. Ноющая боль в руке постепенно ушла. Она уселась поудобнее, поджав под себя ноги, и накрылась пледом, потому что в кондиционированном вагоне было прохладно. Поезд мерно покачивался.