Киндерман нахмурился, рассматривая свой «цветок»: что-то ему не понравилось.

Он передвинул один «лепесток» немного ниже и правее и еще раз проанализировал все факты.

Киндерман уставился в самую середину своей бумажной розы, где лежала старая выцветшая обложка популярного журнала. С фотографии на него смотрели Крис и Регана. Он пригляделся к девочке: симпатичное, веснушчатое лицо, во­лосы завязаны в «хвостики», не хватает переднего зуба. Кин­дерман посмотрел в окно. На улице было темно. Моросил надоедливый дождик.

Он пошел в гараж, сел в черный автомобиль и поехал по блестящим, мокрым от дождя улицам в сторону Джорджтау­на. Припарковавшись на восточной стороне Проспект-стрит, он просидел в машине около четверти часа, глядя на окно комнаты Реганы. Может быть, нужно постучаться и потребо­вать, чтобы ему ее показали? Он опустил голову и потер лоб рукой.

Уильям В. Киндерман! Вы больны! Идите домой! Примите лекарство и ложитесь спать!

Он опять посмотрел на окно и задумчиво покачал голо­вой. Нет. Неумолимая логика руководила его поступками.

К дому подкатил автомобиль.

Детектив насторожился, повернул ключ зажигания и включил дворники.

Из такси вышел высокий пожилой человек. На нем были черный плащ и шляпа, в руках он держал видавший виды че­моданчик. Старик заплатил шоферу и остановился, осматри­вая дом с улицы. Такси тронулось и повернуло на 36-ю ули­цу. Киндерман поехал за ним. Поворачивая за угол, он заме­тил, что пожилой человек так и не двинулся с места; он стоял в туманном свете уличного фонаря, как памятник пут­нику: полный спокойствия и застывший на века.

Детектив посигналил фарами таксисту.

В это время Шарон делала Регане укол либриума, а Кар- рас и Карл держали девочку за руки. За последние два часа доза была увеличена до четырехсот миллиграммов. Это было очень много, но после временного затишья, длившегося мно­го часов, бес неожиданно проснулся в таком приступе яро­сти, что ослабевший организм Реганы не смог бы долго про­держаться.

Каррас измотался. После визита к представителю высше­го духовенства он вернулся к Крис, чтобы рассказать ей о ре­зультатах. Потом помог наладить для Реганы внутреннее пи­тание, вернулся домой и сразу же рухнул в кровать. Однако уже через полтора часа его разбудил телефонный звонок. Звонила Шарон. Регана все еще была без сознания, и ее пульс постепенно замедлялся. Каррас сразу же бросился на помощь, захватив чемоданчик с медикаментами. Он уколол Регану в ахиллесово сухожилие, чтобы посмотреть на ее ре­акцию. Реакции не было. Он с силой надавил на ноготь. То же самое. Священник забеспокоился. Хотя он знал, что при истерии и в состоянии транса иногда наблюдается невоспри­имчивость к боли, в данном случае он опасался наступления комы, которая легко могла закончиться смертью. Каррас из­мерил давление: девяносто на шестьдесят, пульс — шестьде­сят. Он оставался в комнате и делал повторные измерения каждые пятнадцать минут в течение полутора часов, пока не убедился в том, что Регана была не в состоянии шока, а в оцепенении. Шарон получила инструкцию продолжать измерять пульс каждый час. После этого Дэмьен вернулся к себе, чтобы поспать. Но его снова разбудил телефон. Ему сообщили, что «изгоняющим дьявола» назначен Ланкэстер Мэррин, а помощником — он, Каррас.