Светлый фон

— Дэмьен!— нетерпеливо прошептал Марк, но опять не получил ответа. Он проследил за взглядом своего приемного брата и снова позвал, на этот раз громче:— Дэмьен, с тобой все в порядке?

Долгое время Дэмьен молчал. Наконец он произнес:

— Теперь все в порядке. Выключи свет. А то у нас с то­бой возникнут неприятности.

Марк погасил свет. Комната погрузилась во мрак. Когда глаза привыкли к темноте, Марк разглядел неподвижно ле­жащего брата —он по-прежнему смотрел в потолок невидя­щими глазами —и тихо спросил:

— Ты уверен, что с тобой все в порядке?

— Спи,—приказал Дэмьен непривычно резким и твер­дым голосом. И отвернулся £ стенке.

Но прошло еще много времени, прежде чем Марк уснул.

Глава восьмая

Глава восьмая

 

Пасариан, измученный сменой часовых поясов, с раздув­шимся портфелем спешил по крытому гудроном шоссе. По­зади него остывал самый большой самолет компании, только что проделавший беспосадочный перелет из Индии.

Пасариан направился к ближайшему телефонному авто­мату. Несмотря на поздний воскресный вечер, отложить этот звонок он не мог. Торну необходимо рассказать, что произо­шло. И немедленно.

В кармане индеец обнаружил кредитную телефонную карточку и горсть индийских монет. Он нервно постукивал по стеклу телефонной будки, ожидая, пока наконец соеди­нится с дачей Торнов на озерах. Поднявший трубку лакей до­ложил, что Торн будет сегодня только поздно вечером, и по­обещал передать своему хозяину послание индейца.

Пасариан расстроился, он никак не мог сообразить, что же ему делать. Некоторое время он размышлял, затем опять снял трубку и, не придумав ничего подходящего, набрал но­мер Бухера.

Квартира Бухера выглядела такой же безликой и холод­ной, как и его кабинет. Единственное, что тут по-настоящему привлекало взгляд, захватывающая дух панорама Чикаго.

Бухер читал, когда раздался звонок. Он протянул руку и снял трубку.

— Бухер,—представился Поль.

Последовала пауза, легкая заминка, потом в трубке раз­дался голос Пасариана:

— Поль, это я, Дэвид. Мне надо кое-что сообщить тебе.

— Где ты? —Голос Бухера напрягся.