Чарльз взял предложенный Ричардом бокал с коньяком и отхлебнул такой большой глоток, что хозяин удивленно взглянул на него.

Алкоголь придал Уоррену храбрости, и он решил спро­сить Торна напрямик.

— Ричард,—начал он,—можно я спрошу тебя об одном очень деликатном деле?

— Чарльз, мы же друзья,—подбодрил приятеля Торн. — Продолжай.

Уоррен глубоко вздохнул и поинтересовался:

— Ты не мог бы мне сказать, что на самом деле произо­шло в Лондоне с твоим братом?

Голос и поведение Ричарда резко изменились, в них поя­вилась та холодная твердость, которая пресекала все разгово­ры на подобную тему.

— Почему ты задал этот вопрос? — наконец выдавил из себя Ричард.

— Накануне я распечатал прелюбопытнейший сундучок, который нашел в Эйкре. Принадлежал он Бугенгагену. В этом сундучке содержались личные вещи археолога. А на­шли его рядом со скелетом Бугенгагена.

— Ну и что? — выпалил Торн. В его голосе начинало зву­чать нетерпение.

— Знал ли ты, что именно Бугенгаген вручил твоему бра­ту кинжалы? Те самые, которыми Роберт пытался заколоть Дэмьена?

Торн резко оборвал друга:

— Что ты такое несешь, черт подери?

В проекционной будке Марк, холодея, вслушивался в раз­говор.

— Семь лет назад Бугенгаген написал тебе письмо, — про­должал Уоррен.

— Письмо? Мне? —Торн принялся взад-вперед ходить по комнате.—Я не получал никакого письма.

— Он не успел его отослать. Письмо находилось в сун­дучке.

— И ты его прочел? — произнес Торн обвиняющим тоном.

Уоррен как-то весь сжался.

— Ричард,—умоляюще вымолвил он.—Ты же знаешь меня. Я человек рациональный. Но то, что я хочу тебе сейчас сказать, прозвучит наверняка совсем по-иному.