— Мы просто гуляли...—воскликнул Дэмьен,—...и он упал! Он только...

— Возвращайся в дом! —завопил Ричард. Он подбежал к Анне, стоящей на коленях возле тела Марка.

Дэмьен пытался возразить:

— Но я ничего не сделал!

— Возвращайся домой, черт тебя побери! — Ричард уже дрожал от гнева.

Дэмьен повернулся и бросился к дому. Слезы струились по его лицу.

— Он упал! — бросил мальчик через плечо.— Я ему ниче­го не сделал!

Ричард отвернулся от убегающего Дэмьена и склонился над женой. Обхватив ее за плечи, он приподнял Анну. Удо­стоверившись, что она может стоять на ногах, Ричард накло­нился и подхватил на руки тело своего мертвого сына.

Потом распрямился и в упор взглянул на Анну. Глаза его обвиняли.

Анна нервно дернула головой и, запинаясь, произнесла:

— Нет-нет, это не Дэмьен. Он не...

Но она так и не закончила фразу. Ричард отвернулся от жены и, прижимаясь щекой к окровавленному лицу своего погибшего сына, побрел прочь.

Глава двенадцатая

Глава двенадцатая

Фамильный склеп Торнов располагался на Северном бе­регу, неподалеку от поместья. Тут вместе со своей женой спал вечным сном Реджинальд Торн; первая жена Ричарда, Мэри, была похоронена здесь же; да и тетя Мэрион обрела последний приют вблизи своего брата.

Марка похоронили рядом с матерью.

«Однажды,—подумал вдруг Ричард Торн, обводя невидя­щим взором собравшихся этим морозным и тоскливым днем вокруг небольшой могилы,—однажды я тоже окажусь здесь».

Анна с Ричардом были облачены в черное. Дэмьен, сто­ящий рядом с Анной, был одет просто — в свою синюю кур­сантскую форму с черной повязкой на рукаве.

Поль Бухер представлял на похоронах компанию «Торн Индастриз». Здесь же находился и сержант Нефф, прибыв­ший из Академии с небольшим почетным караулом. Когда гроб опускали в могилу, курсанты взяли под козырек, а один из них выступил вперед и протрубил на горне сигнал, кото­рым обычно Марк провожал всех ко сну.

Услышав звуки горна, Анна разрыдалась, Торну же, как ни странно, этот сигнал напомнил вдруг старую ковбойскую песенку. Давным-давно, когда он и его брат Роберт были еще детьми и учились в Академии, они собирались с другими кур­сантами вокруг костра и весело горланили эту песенку. Сле­зы выступили у Ричарда от этого воспоминания, и он запла­кал. Впервые после гибели сына.