Когда священник приступил к проповеди, Ричард отвер­нулся. Что мог сказать о Марке совершенно незнакомый че­ловек? Священники вынуждены говорить штампами, а Ричар­ду меньше всего хотелось слышать сейчас какие-либо баналь­ности о Марке.

Взгляд Ричарда упал на Дэмьена, и то, что он вдруг уло­вил, привлекло его внимание. Мальчик уставился на Неффа, который, в свою очередь, пристально смотрел на Бухера. Взгляд же Бухера был сосредоточен на Дэмьене. Четкий, ма­ленький треугольник.

Торн почувствовал, что его дернули за рукав. Он обернул­ся и увидел Анну. Ее лицо было залито слезами, а глаза мо­лили не отвлекаться от церемонии.

Ричард погладил руку жены и снова взглянул на могилу, заставив себя вслушиваться в проповедь и отыскивая в ее сло­вах хоть какой-нибудь смысл. Но вскоре опять мысленно пе­рескочил к событиям последних дней.

Память возвратила его к разговору, состоявшемуся после вскрытия в кабинете доктора Фидлера.

— Как это могло произойти? — спросил Ричард вра­ча.—-Ведь вы наблюдали его с момента рождения. Неужели же не было ни единого признака?

Семейный врач грустно покачал головой.

— К сожалению. Мне уже как-то приходилось сталки­ваться с подобным,—начал он.—Совершенно здоровый маль­чик или мужчина, но эта штука уже сидит в организме, вы­жидая своего часа, какого-то непредвиденного напряжения... У него была очень тонкая артериальная стенка. Она-то и лоп­нула...—Врач широко развел руками —жест неизбежности и сострадания.

Анна перебила его:

— Значит, он был обречен с рождения?

Доктор Фидлер кивнул:

— Более чем вероятно,—мягко заверил он.—Я очень со­жалею, очень.

Похоронная церемония закончилась, и траурная процес­сия двинулась прочь от могилы. Начинался сильный ливень, и с последними словами утешения все начали разбредаться по своим машинам.

Ричард принял от собравшихся соболезнования, ограни­чившиеся скупыми грустными улыбками и легкими прикос­новениями рук, а затем рухнул на заднее сиденье автомобиля рядом с Анной и Дэмьеном. Он подал знак Мюррею, и лиму­зин медленно тронулся.

В один из поздних вечеров на следующей неделе в доме Торна раздался звонок. Звонил священник из Нью-Йорка и просил Ричарда немедленно приехать. Он сообщал также, что доктор Чарльз Уоррен находится в плохом состоянии и не перестает звать Ричарда Торна.

Несколько минут понадобилось Ричарду на сборы, он по­бросал в чемодан кое-какие вещи. Анна пыталась убедить му­жа остаться хотя бы до утра, но он и слышать не хотел об этом. Он должен был ехать немедленно.

— Я не хочу ехать,—кричал он жене,—но я вы ну ж - ден!