– Сударь, что с вами? Вам плохо? – послышался женский голос, а затем раздался вопль ужаса, видимо, женщина поняла, что перед ней мертвец.

«Я мертвый?!»

– Городовой! Господа! Прошу сюда! – закричала женщина.

Шум голосов, приближающиеся звуки свистка городового, встревоженные голоса рядом.

– Он мертв! Никаких сомнений! Что делать?

– Как – что? Останавливайте извозчика, и пусть он везет тело в больничный морг!

У Владимира слабо зашевелились мысли: «Меня привезут в морг, и хирург, Осип Гаврилович, разделает „тело“, словно поросенка! И лишь тогда поймет, что я еще был жив! Как он поступит? Признается в убийстве или скроет это?» В памяти всплыл процесс аутопсии, которую он сам неоднократно проводил, – вскрытие грудной клетки, извлечение по очереди групп органов… Внутри у него все сжалось в предчувствии невыносимой боли. «Выходит, я не умер, раз могу мыслить и ощущать?»

Затем шум подъезжающего экипажа, возражения извозчика, не желающего везти «мертвяка». «Меня!»

– Да это тот самый барин, который искал опасные приключения! – вдруг воскликнул извозчик, видимо, он возил Владимира в тайный дом терпимости. – Доискался на свою голову!

Дальше шум, тарахтение колес и резкий запах конского пота – Владимир обрадовался тому, что ощутил его, надеясь, что проявятся еще какие-нибудь органы чувств. Может, доза колдовского порошка не очень большая и он вскоре придет в себя? Дальше снова туман, путаница мыслей.

– Да это наш лекарь Шульженко из психиатрического! – пробился в сознание голос, и Владимир понял, что его привезли в больницу. – Куда его?

– Как – куда? На ледник! Завтра Антон Харлампиевич распорядится, как с телом поступить.

«Меня уже нет – я только „тело“!»

Шум, скрип открываемых дверей и половиц, когда его спускали в подвал, где был оборудован для подобных случаев ледник – глыбы речного льда, вырезанные зимой, но уже подтаявшие. Затем все стихло. От того, что больше ничего не происходило, в голове вновь образовался туман, с которым бороться не было сил. И наступило долгое небытие.

Туман рассеялся, когда Владимир услышал голоса. Разговаривали двое, смысл их слов не сразу дошел до сознания Владимира.

– Чего это вскрытие не производили и такая спешка с похоронами? – Голос был въедливый.

– Жара вон какая стоит, в леднике лужи, да и Осип Гаврилович отсутствует – кто будет мертвяка резать? Не нашего с тобой ума это дело.

Раздался скрип двери.

– Уходите, потом закончите! – По голосу Владимир узнал главного врача больницы Антона Харлампиевича.

– Вот смотри, Антон, все признаки того, что Шульженко скончался от сердечного приступа. Губы синие, веко поднимаю – зрачок суженный, роговица побледнела! – убеждал его Геннадий Львович.