* * *

28 февраля

– Первый пошел! – кричит старпом.

Ночная смена. Пятнышко айсберга на двадцатимильной шкале радара.

В сумрачную рубку сует нос мальчик. Худой, простоволосый, седой, будто голову присыпало пеплом. В темноте не видно глаз – черные провалы. Призрачный мальчик пугает меня. Старпом никак не реагирует. Я толкаю его, но мальчика уже нет.

Что это было?

Второй айсберг видим вживую с левого борта. Вершина айсберга теряется в грязно-лиловом тумане, уплывает.

Через пять часов – еще два айсберга. Вышли из тумана. Горизонт просматривается, но размыт, как и берег материка.

С наступлением сумерек снова видел мальчика. За окном каюты.

* * *

29 февраля

В семидесяти милях остров Южная Георгия, открытый Куком. Ослепительно светит солнце.

Достал машинку. Напечатал до обеда треть рассказа про капитана-наставника. Много историй накопилось – хватит на сборник.

Для рецензии.

Герои – абстракции. В рассказах много иррационального, которое Павлов называет изначальным, бесконечным. Бред и абсурд начинают раздражать и, надо признать, пугают. Лобовая открытость кошмара. Угадывающиеся за текстами аномалии. Писатель будто потерял контроль над книгой (и собой?), и она превратилась в поток безумств.

Не хотел касаться этой темы, но…

С прошлым рецензентом Павлова случилась смутная история. Рецензент загремел в психушку. «Поплохело последнему товарищу от сочинений Адама Адамовича», – пошутил редактор. Я, конечно, свято верю в силу литературы, но… Хотя давайте порассуждаем. Выстроим цепочку.