Профессор Ньютон услужливо шаркнул ножкой и поклонился падшему ангелу, но Лючия над ним расхохоталась, словно это был придворный шут с бубенцами, а не светило мировой науки.
— Каждый ученый мнит себя всезнающим божком, — продолжала насмехаться она. — Область его всезнания не больше игольного ушка, но ученый знает в ней все, и это тешит его самолюбие. Он отрицает Бога, ибо ему ненавистна сама мысль, что бесплотный дух может претендовать на знания, которых нет у науки. В этом все отличие между нами! Вы по природе своей неприспособлены к всеобъемлющему познанию. Вам достаточно что-то знать — теорему Пифагора или формулу всемирного тяготения — то есть, по большому счету, не знать ничего. Мне же… мне этого недостаточно — я хочу знать все! Поэтому нет, я не отрицаю Бога…
Люцифер сделал шаг к Древу Познания, расправляя дымящиеся крылья и поднося руку, обвитую глазами перворожденных, к горящему синим пламенем плоду Даат.
— Как можно отрицать существование Бога, если
Повинуясь воле Люцифера, глаза перворожденных видоизменили Древо Сефирот, минуя предустановленные законы бытия. Десять круглых печатей стали множиться, выдвигаться, углубляться и раскручиваться, словно гироскопы. Цифры и светящиеся буквы входили друг в друга, менялись местами, образуя объемные фракталы. Они росли, пульсировали, измельчались до тех пор, пока не заполнили своим светом все пространство вокруг. Невероятно! Но движение всех предметов и вещей, движение каждой частицы в астрале оказалось самоподобным отражением десяти Сефирот и двадцати двух каббалистических знаков!
Древо Познания прорастало сквозь каждое тело, сквозь каждое существо, оно описывало их форму, определяло пропорции Храма царя Соломона, задавало геометрию пространства Храмовой горы. Взглянув на свои руки, Евгений обнаружил, что они тоже состояли из светящихся знаков и кругов, которые вращались вокруг каждого пальца, вокруг каждого сустава, пробегали по лабиринтам рисунка на ладонях, по всем капиллярам и венам, по линиям жизни. Он был весь покрыт сефиротическими фракталами! Все его астральное тело представляло собой сжатую динамическую проекцию Древа Сефирот, равно как тело каждого, кто находился поблизости.
Затем Люцифер вцепился в плод Даат острыми когтями и сдавил его так, что десять Сефирот содрогнулись! Вместе с ними содрогнулись земля и само небо! По плитам Храмовой горы пробежала мелкая дрожь — и десять печатей вывернулись, образовав новую деструктивную схему люцифероподобного Бытия.