И нарост и всё, что в нём, свернулось в себя и...

Хлоп!

Пропало.

Хейзел пошатнулась. Наверху мерцали звёзды, и яркий белый свет полной луны омывал её и Фрэнка, когда они стояли на разрушенной стоянке.

- Ты совсем чокнутая, - сказал Фрэнк.

Он усмехнулся и покачал головой.

- Я только что случайно сделала то, что сделал Генри Уилмарт в Сент-Питерсберге на прошлый День матери, - пробормотала Хейзел.

- Да, и это было чертовски глупо. Но... - он поднял кристалл. - Твоя глупость дала мне вот это - самый первый камень. Ему десять миллионов лет, Хейзел. И теперь, когда он у нас есть...

- Теперь, что у вас есть? - крикнула Хейзел.

- Просто забудь это. У меня много работы, - Фрэнк обернулся и начал считать шаги. - Раз, два, три...

Хейзел дёрнулась за ним.

- Где Соня?

- В безопасности. С нами - пять, шесть, семь...

- Чёрт возьми, Фрэнк! Мне нужны ответы!

Фрэнк начал бегать.

- Одиннадцать, двенадцать, тринадцать... Иди домой, Хейзел, и считай, что тебе повезло... шестнадцать, семнадцать, восемнадцать...

- Почему?

- Двадцать, двадцать один... Потому что я оставляю тебя в живых... Двадцать пять, двадцать шесть...

Хейзел побежала.

- Тридцать три паспорта! Тридцать три человека! И тридцать три глиняных шкатулки, за изготовление которых ты заплатил Горацию Ноулзу!