— Мешали порабощать людей, — неожиданно сказал О`Фаррел.

— Базиль, — она укоризненно покачала головой, — и это говорит человек, который сегодня утром был в костеле на рождественской службе!

— Просто рассказываю то, что прочел в другой книге, — улыбнулся он.

— Я читала, как начались гонения на ведьм, — неожиданно поддержала разговор Наталья, — даже одну легенду помню. Хотите, расскажу?

— Про добрую хозяйку леса? — усмехнулся я.

— Нет, — она покачала головой, — про охотников на ведьм.

У меня по спине даже холодок прошел. Судя по виду О`Фаррела, у него было схожее чувство. Базиль откашлялся и спросил:

— Охотники… Имеешь в виду инквизицию?

— Не знаю, — пожала худенькими плечами Наташа, — про это не было сказано. В ней говорилось о людях, обуянных темными силами. Они служили своим злым богам, которые обрекли их на это ремесло, наградив за это бессмертием. Охотники убивали ведуний, чтобы освободиться от этой кары — жить вечно.

Если бы сейчас выстрелили, я бы даже не пошевелился. Смотрел на огонь и ждал. Чего? Того, что мне еще что-нибудь расскажут про нас, пусть и в виде истории, облеченной в форму легенды. Хорошая рождественская сказка, ничего не скажешь! В комнате стало тихо, только дрова в камине слегка потрескивали. Базиль так вцепился в подлокотник кресла, что даже костяшки пальцев побелели, и, прищурившись, смотрел в окно.

— Что-то я проголодался, — хрипло сказал О`Фаррел.

— Желудок, а не человек, — ответил я и с усилием улыбнулся.

Поздно вечером, а точнее — уже ночью, когда все угомонились, я осторожно выбрался из кровати и спустился вниз. Не спалось. Может, эта легенда, рассказанная Натальей, повлияла, а может, просто мысли покоя не давали. Большинство из них оптимизма не добавляло. Джинние… Нежить эта местная, черт бы ее побрал. Стоя у окна, я выкурил несколько сигарет, потом тихо оделся и выбрался из дома. Да, знаю, что поступаю глупо, но сидеть и ждать, даже не попытавшись выяснить, что происходит, было выше моих сил. Я понимал, чем рискую, но скажите — что, остальная моя жизнь была безопаснее? Нет. Тогда чего мне опасаться? Умереть? Мы все когда-нибудь умрем, поэтому бояться нечего. Из тайника прихватил пистолет, стилет, и вышел на улицу. Слегка подморозило; хорошо, что днем двор от снега вычистил, иначе черта с два бы тихо уехал. Легенда, так некстати рассказанная Натальей, только подстегнула меня. Не знаю, почему, но такая тоска накатила. Кто мы такие? Проклятые всеми богами охотники на ведьм? Не было ни злости, ни обиды. На кого обижаться? На судьбу — глупо, на себя — бессмысленно. Оставалось одно — делай, что должен, и будь, что будет.