— Последнюю?

— Если выполнишь предназначенное, то впереди тебя ждут другие миры. Чего же ты ждешь? Хочешь пострадать за мир? Не будь глупцом, не изображай мученика, это бессмысленно!

— Все правильно, Авгур. Охотник — всего лишь грешник, пытающийся обрести прощение. Убийца нежити. Мусорщик. Чтобы не мешался под ногами, займите его делом! Пусть уничтожает мелкую нечисть, которой полно на свете. Вы даже можете подкинуть ему информацию, деньги и заботы, чтобы не отвлекался. Конечно, можно было сразу убрать, но кто добудет эти документы и артефакты, которые самим не достать?! Он везучий, вот и используем его втемную, а чтобы у него не было времени подумать — будем убивать его друзей. Чтобы жил в постоянном напряжении, рыскал, как Баргест, в вечном поиске, озлобившись на весь свет. На мир, на людей, на жизнь. «И на нем всадник, которому имя Смерть, и ад следовал за ним», — процитировал я.

Теперь, когда приходится делать выбор, этот Ад поселился во мне, окутывая душу темной пеленой. Будто вся уничтоженная мною Нежить восстала из праха и стоит, скаля гнилые зубы в язвительной усмешке.

— Если вы хотите превратить человека в зверя, — сказал я, — отнимите у него надежду.

— Что ты имеешь в виду? — насторожился он.

— Надо выполнять свою работу…

Одновременно с этими словами я поднял пистолет и выстрелил в голову Винченцо, который все это время тихо сидел в углу комнаты. Он даже не успел ничего понять — пуля пробила лоб, разбрасывая кровавые ошметки по грязной стене. Нечем ему уже «понимать» — мозги по штукатурке стекают. И договор с Дьяволом он уже не подпишет. Я повернулся к Петру, наблюдая за тем, как его лицо краснеет, наливаясь гневом. Ей-Богу, в этот момент я наслаждался его взбешенным видом…

— Извини, Авгур, но дело надо доводить до конца, — я пожал плечами. — Поверь, чтобы возродить этот мир, новые договоры и войны не нужны. Не веришь?

Он промолчал, но взгляд говорил сам за себя. Взгляд бешеного зверя. Ну что же ты, Авгур? Рискни. Ведь я даже стрелять не буду — зубами загрызу. Он отвел глаза. Не хочешь?! Жаль, что я не могу тебя убить, очень жаль. Я подошел к столу и взял небольшой пакет с бумагами. Нельзя оставлять эти документы, они слишком опасны.

— Я полагаю, ты не будешь против, если их заберу? Тебе они не понадобятся…

— Ты делаешь большую ошибку, Саша…

— Не тебе решать…

Ладно, есть еще одно дело, которым пора заняться, чтобы разом закончить со всеми заботами в этом мире. Под ногами хрустел подмерзший гравий, когда я пересек двор и подошел к воротам. Тихо работает движок машины, освещая фарами калитку. Неужели? Да, так и есть. Бывают в жизни случайности: выстрелив почти наугад, я попал джинние в голову — в тот самый момент, когда она завела машину, чтобы убежать отсюда. Она завалилась на руль, смотря уцелевшим глазом куда-то в сторону. На месте второго глаза зияло выходное отверстие от пули. Разбитое лобовое стекло украшено потеками крови. Переступив тело оборотня, я открыл калитку и на миг остановился, бросив взгляд назад. Дом выглядел немного иначе. Уютнее, что ли? Даже тела оборотней не портили вид. Я снял с руки браслет и повернул его к свету. В тусклом свете фонаря блеснула надпись: «Познав истину, примешь смерть, как благо»…